Джорджиана поднесла к губам чашку, чтобы сделать первый глоток сидра, как почувствовала, что за ней наблюдают. Покалывание в затылке было таким сильным, что игнорировать его было невозможно. Она повернула голову, словно откликаясь на зов.
Он опирался о толстый ствол дерева. На нем был небесно-голубой свитер и темно-синие брюки. В позе незнакомца было небрежное изящество, какое-то равнодушие ко всему окружающему. Но стоило их взглядам встретиться — и Джорджиана поняла, что именно он заставил ее обернуться.
Он был высок, по-средиземноморски смугл и темноволос, хотя имел кельтские черты лица. В глазах Джорджианы вспыхнуло невольное восхищение: резко очерченные широкие скулы (свидетельство целеустремленности), крупный нос, явно когда-то поврежденный, и, наконец, рот. О, полная нижняя губа определенно говорила о чувственности! И глаза у него были какого-то непонятного цвета: голубые? серые? зеленые? — она не могла сказать точно. Одно было ясно: он был просто великолепен! И он смотрел на нее!
Потом, когда потрясение прошло, она пыталась представить себе, какое зрелище они представляли, пристально глядя друг на друга, не замечая никого вокруг. Ей казалось, что в тот момент она безвольно следовала за магнитом его глаз.
Это не был взгляд простого восхищения или любования, он требовал ответа, создавал между ними какое-то связующее звено… Когда он нервно сжал пальцы на стволе дерева, ее ладонь почувствовала ответное покалывание, словно это ее чуть царапала жесткая кора.
А потом его взгляд изменился, и утолки губ приподнялись в легкой улыбке. Джорджиана задрожала от дивного чувства, нахлынувшего на нее и теплом разлившегося по всему телу. Более откровенного взгляда, адресованного мужчиной женщине, она и представить себе не могла! В нем читалась такая интимность, которой между ними, к сожалению, пока не существовало.
А может быть, он смотрит не на нее? Смотрит на кого-то, кого хорошо знает? И возможно, эта кто-то стоит совсем рядом с ней!
Джорджиана отвернулась и, освободившись от его пугающе пристального взгляда, почувствовала прилив досады. Как неловко! Она смотрела на него так откровенно, одному Богу известно, насколько маняще, тогда как здравый смысл должен был подсказать ей, что такой интимный взгляд не может предназначаться незнакомке. Оставалось только надеяться, что его слишком интересовала… Но кто же? Кому именно предназначался тот… голодный взгляд? Ни один мужчина никогда не смотрел на нее такими жадными глазами, словно хотел поглотить ее целиком.
«Боже, какая же ты дура, Джорджиана! Раскатала губу на мужчину, который даже не знает, что ты есть на свете!»