Пока мои зубы не пробились сквозь мою щёку. Пока дыра в моей щеке не соединилась с уголком моего рта, и они не объединились в провал, идущий из-под носа до самого уха.
Номер три лупил меня, пока у него не заболел кулак.
Пока я не заплакал.
Как всё, что ты когда-либо любил, предаст тебя или умрёт.
Всё, что ты когда-либо создал, будет выброшено прочь.
Всё, чем ты гордишься, закончит на помойке.
Я — Озимандиас, король королей.
Ещё один удар, и мои зубы клацнули по языку. Половина моего языка выпала на пол и была отфутболена куда-то.
Хрупкая фигурка госпожи Патрик Мэдден осела на пол рядом с телом своего мужа, и богатые люди, люди, которых они называли своими друзьями, пьяные, склонились над ней и засмеялись.
Жена выговорила:
— Патрик?
Лужа крови растекалась всё шире и шире, пока не коснулась её юбки.
Она сказала:
— Патрик, достаточно, хватит быть мёртвым.
Кровь стала взбираться по её юбке, принцип капилляра, ниточка за ниточкой взбираться по её юбке.
Вокруг меня мужики из Проекта «Вывих» кричат.
Затем госпожа Патрик Мэдден закричала.
И в подвале бара «Армори» Тайлер Дарден соскальзывает на пол без сил. Тайлер Дарден Великий, который был идеален один момент, но вы сказали, что этот момент был всем, чего можно было ждать от совершенства.
И бой продолжался и продолжался, потому что я хотел быть мёртв. Потому что только в смерти мы обретаем имена. Только в смерти мы больше не часть Проекта «Вывих».
Тайлер стоит здесь, идеально красивый, ангел в своём чистеньком смысле. Моя воля к жизни поражает меня.
Я просто образец кровавого куска вяленого мяса, лежащий на разодранном матраце в своей комнате в «Пейпер Стрит Соуп Кампани».
Всё в комнате исчезло.
Моё зеркало с фотографией моей ступни с того времени, когда у меня был рак на десять минут. Хуже чем настоящий. Зеркало исчезло. Дверь чулана открыта, и шесть моих белых рубашек, чёрных брюк, нижнего белья, носков и ботинок исчезли.
Тайлер говорит:
— Поднимайся.
Под, за и внутри всего, что я принимал, как должное, выросло что-то по-настоящему ужасное.
Всё распадается на части.
Космических обезьянок нигде не видно. Всё убрано, отсосанный жир, трехъярусные койки, деньги, особенно деньги. Остался только сад и снятый дом.
Тайлер говорит:
— Последнее, что нам нужно сделать — это твоё типа мученичество. Эта твоя большая смерть.
Не та смерть, которая грустная и поникшая, это должна быть крутая и мощная смерть.
«О-о, Тайлер, мне больно. Просто убей меня здесь».
— Вставай.
«Убей меня, давай. Убей меня. Убей меня. Убей меня. Убей меня».
— Это должно быть круто, — говорит Тайлер. — Представь себе: ты на вершине величайшего здания мира, всё здание захвачено Проектом «Вывих». Дым вьётся из окон. Столы падают на толпу зевак на улице. Настоящая опера смерти, вот чего ты достоин.