Единственная женщина в «Вернувшихся Мужчинах Вместе», группе поддержки рака яичек, эта женщина курит сигарету под тяжестью незнакомца и её глаза встречаются с моими.
Фальшивка.
Фальшивка.
Фальшивка.
Коротко стриженные чёрные волосы, большие, как в японских мультфильмах, глаза, тонкая молочная кожа, масломолочный блеск платья с рисунком тёмных роз, как на обоях, эта женщина была также в моей группе поддержки туберкулёза в пятницу вечером. Она была на круглом столе меланомы в среду вечером. В понедельник вечером она была в группе поддержки «Удар по лейкемии». Свет, падающий ей на пробор, выхватывает полоску белого скальпа.
Посмотри на список групп поддержки, — у всех у них размытые громкие названия. Моя группа кровяных паразитов в четверг вечером называется «Свобода и Чистота».
Группа мозговых паразитов, которую я посещаю, называется «За пределами».
И в воскресенье в полдень на «Вернувшихся Мужчинах Вместе» в подвале Троицкой Епископальной эта женщина опять здесь.
Хуже того, — я не могу плакать, когда она смотрит.
Это должна была быть моя любимая часть: упасть и рыдать в объятьях Большого Боба, потерявшего надежду. Мы все так тяжело работали всё это время. Это единственное место, где я по настоящему расслабляюсь и сдаюсь.
Это мой отпуск.
Я пошёл в свою первую группу поддержки два года назад, после того, как я опять сходил к врачу по поводу своей бессонницы.
Три недели и ни минуты сна. Три недели без сна и жизнь превращается в опыт «выхода из тела». Мой врач говорит: «Бессонница — это только симптом чего-то большего. Найди, что на самом деле не так. Слушайся своего тела».
А я просто хотел спать. Я хотел маленькие голубенькие капсулы Амитала Натрия, по двести миллиграмм каждая. Я хотел красненькие с голубым пульки Туинала, красные как губная помада капсулки Секонала.
Мой врач сказал мне жевать корень Валерианы и побольше заниматься. Возможно, мне удавалось уснуть.
Синяки под глазами, моё лицо, увядающее, как старый фрукт — вы бы решили, что я уже мёртв.
Мой врач сказал, если я хочу посмотреть на то, что такое настоящая боль, я должен заскочить в церковь первого причастия во вторник вечером. Посмотреть на мозговых паразитов. Посмотреть на дегенеративные заболевания костей. Органические мозговые дисфункции. Увидеть, как уходят раковые больные.
И я пошёл.
На первой группе, в которую я пошёл, было знакомство: это Элис, это Бренда, это Давер. Все улыбались с невидимым пистолетом, приставленным к их головам.
Я никогда не называл в группах поддержки своё настоящее имя.
Маленький женский скелет по имени Хлоя с задним местом на штанах, пусто и грустно обвисшим, Хлоя поведала мне, что самое худшее в её мозговых паразитах — это то, что никто не хочет заниматься с ней сексом. Вот она стоит — так близко к могиле, что страховая кампания аннулировала её полис, заплатив ей семьдесят пять тысяч долларов, и всё, что Хлоя хочет — это чтобы её завалили в последний раз. Никакой интимности — секс.