Туман подкрался к ним тихо, как вор, и сразу украл долину внизу.
Когда Торак с трудом выполз из спального мешка, он увидел, что долина исчезла. Туман, это дыхание Великого Духа, поглотил ее целиком.
Торак зевнул. Волк и раньше часто будил его по ночам, бегая вокруг и требовательно коротко взлаивая. Сейчас, например, он говорил: «Запах старой добычи! Смотри внимательно». По мнению Торака, это было лишено всякого смысла: он уже несколько раз выходил посмотреть, но не замечал ничего, хотя вокруг действительно пахло падалью и его не покидало неприятное ощущение, что за ним следят.
— А может, Волк просто тумана не любит? — сонно предположила Ренн, поворачиваясь к Тораку, но не вылезая из мешка. — Я, например, его терпеть не могу. В тумане все становится совершенно не таким, каким должно быть.
— Вряд ли дело только в этом, — прошептал Торак, с тревогой глядя, как настороженно Волк нюхает воздух.
— Да? А в чем же?
— Не знаю. Мне почему-то все время кажется, что тут рядом кто-то есть. Но не медведь и не люди из твоего племени. Кто-то другой.
— Я не понимаю…
— И я тоже. Я же сказал, что не знаю, в чем дело. Но нужно быть настороже. — Торак с задумчивым видом подбросил дров в костер: нужно было немного подогреть то, что осталось от дневной трапезы.
Ренн встревоженно нахмурилась, все-таки вылезла из мешка и пересчитала имевшиеся у них стрелы.
— На двоих у нас четырнадцать стрел. Не очень-то много. Ты наконечники делать умеешь?
Торак покачал головой.
— Отец считал, что у меня руки еще недостаточно сильные, чтобы кремень колоть, и собирался на следующий год меня научить. А ты умеешь?
— Нет, я тоже не умею. Значит, придется быть особенно осторожными. Тем более что мы понятия не имеем, как далеко отсюда Священная Гора. И мясо нам еще понадобится, конечно.
— Может, сегодня что-то удастся подстрелить.
— В таком тумане?
Да уж. Туман был настолько густой, что они не могли разглядеть Волка, шедшего на пять шагов впереди. Такой туман лесные племена называют «морозный дым» — это ледяное дыхание Высоких Гор, от которого в начале зимы чернеют последние ягоды, а маленькие зверюшки начинают прятаться в норы.
Волк вел их по протоптанной зубрами тропе, которая шла по краю долины и сворачивала к северу. Тропа была извилистой и довольно крутой; вокруг рос густой кустарник, за ночь весь покрывшийся инеем. Туман настолько заглушал звуки, что расстояние от одного предмета до другого определить было почти невозможно. Деревья с пугающей внезапностью вырастали у них на пути. Пытаясь подстрелить оленя, они выпускали стрелу в обыкновенную валежину и потом долго извлекали ее, накрепко застрявшую в древесине. Бросить драгоценную стрелу они никак не могли. Дважды Тораку казалось, что он видит какого-то человека, притаившегося в кустарнике, но когда он подбегал к этому месту, то ничего там не обнаруживал.