У Джеки душа уходила в пятки, когда они неслись на санях по заснеженной улице. Колокольчики в упряжке радостно звенели, и эти переливы отдавались эхом в ночной тишине, нарушаемой еще только скрипом старых кожаных подпруг и глухим топотом лошадиных копыт.
Вдыхая бодрящий морозный воздух, Джеки впервые за много лет по-настоящему почувствовала праздничную атмосферу Рождества. Ей хотелось смеяться и до конца испытать радость этого вновь обретенного ею чувства. Они мчались по холмистым заснеженным лугам вниз по дорожкам, по обочинам которых длинными рядами тянулись заборы. Деревья раскачивались на ветру из стороны в сторону и махали им вслед заиндевевшими ветками.
Ее щеки и нос пощипывало от холода. Но тело было согрето теплой старой кофтой, заботливо надетой на нее Тэдом. Тэд ударил хлыстом Ромашку, и они рванулись навстречу снежной вьюге. Сани чуть не снесло на обочину. От неожиданности Джеки вскрикнула и схватилась двумя руками за сиденье, потом рассмеялась.
– Тпррр! Сбавь скорость, Ромашка! – закричал Тэд. Они сделали небольшую петлю и медленно остановились. Джеки оглянулась вокруг, на покрытые снегом просторные луга. Река, еще не совсем замерзшая, таинственно журчала, спускаясь вниз по холмам. – Вон там наша ферма, – показал Тэд.
Солнце низко повисло над горизонтом, раскрасив небо розовыми и золотыми красками.
– Никогда не видела ничего прекраснее! – восхищенно проговорила Джеки. – Твоя земля богата красивыми местами.
Тэд засмеялся:
– Согласен. Каждый раз я открываю здесь для себя что-то новое. Вот там растут дикие оливковые деревья, которые распускаются изумительными цветами весной. Ребенком я приезжал сюда на лошади и, становясь ей на спину, набирал целый пакет ягод. Моя мама делала из них вкусное варенье.
– А Бенедикт тоже так делает? – Тэд отрицательно помотал головой:
– Нет. Сейчас никто не делает оливковое варенье.
Джеки вздохнула.
– Может быть, я вернусь сюда летом и сделаю это для него. Я никогда раньше не делала варенье из плодов диких олив. Наверное, это вкусно.
– Вернешься? – спросил Тэд, напряженно вглядываясь в лицо Джеки, как будто пытаясь прочесть ее мысли.
– Конечно, а почему нет? – сказала она, стараясь казаться равнодушной.
– А я полагал, что ты уедешь домой и забудешь обо всем этом, – сказал Тэд.
Джеки почувствовала, что ее еще несколько секунд назад заледеневшие щеки горят. Она отвела взгляд в сторону и посмотрела на раскинувшиеся вокруг поля, лес, реку.
– Не думаю, что когда-нибудь смогу забыть это место. Оно вернуло мне Рождество. – Она попыталась скрыть свое напряжение, небрежным жестом накидывая на ноги плед. – В последние годы в преддверии праздников я испытывала грусть. Они всегда проходили в трудах. Я работала днями и ночами, чтобы у других людей был праздник, а потом, когда наступало Рождество, я недоумевала, почему мне так тоскливо.