Боже, как я перепугался в этот момент! Не за себя перепугался, за Женю. Проклял Родиона, и Джефа, и уж, конечно, всемогущую сволочь Ганса! Не задумываясь, они запихнули девушку в наркоманский притон – в одиночку, безо всякой страховки. Уроды! Я дернулся было, чтобы пойти вслед за Женей, но Джеф схватил меня за руку.
– Спокойно, – сказал он. – С ума спрыгнул? Стой здесь и не дергайся, на нас из окна толпа таращится.
Я начал ждать. Ожидание заняло вечность – минут пять, не меньше.
Потом появилась Женечка. В сопровождении все той же помятой личности она шла по огороду, прижимая к груди желтый пластиковый кулек. Вышла из калитки и молча побрела к Родиону и Рафу, ни слова не сказала. Впрочем, это логично – как ей говорить-то, с ее высоким тонким голоском? Интересно, произнесла ли она там, в хате, хоть звук? Вряд ли, только разве что шепотом.
– Ну что? – спросил Родион, когда мы собрались все вместе.
– Денис там, – сказала Женя. – в одной из комнат. Там всего две комнаты, а еще коридор и кухня.
– Ты уверена?
– Насчет комнат?
– Насчет Дениса.
– Сто процентов.
– Можешь сваливать, и держи рот на замке, – сказал Родион Ледяному. – Если скажешь кому-то хоть пару слов, считай, что ты умер.
Ледяной ретировался, панически оглядываясь на ходу – боялся, очевидно, что мы можем передумать.
– Трупака не видела? – как бы невзначай спросил Родион Женю.
– Видела.
– Серьезно? Почему ты думаешь, что это он?
– Он самый. Пришел на меня полюбоваться – ненадолго, на пару секунд. Я отвернулась, чтобы меня не узнал.
– Он тебя знает?!
– Да. И ты его знаешь. Трупак – это Мухин.
– Быть такого не может! – едва не заорал Родион. – Мишку Мухина убили три года назад!
– Значит, не убили.
– Я точно знаю, что убили!
– Ты его хоронил? Видел тело?
– Нет, но… Я знаю точно.
– Это Мухин, без вариантов, – повторила Женя. – Он живой, он колется какой-то химией, и это меняет все дело.
– Мухин колется? Ты в своем уме? Нет, ты все-таки обозналась!
– Ты достал меня! – заявила Женя, зло сверкнув глазами. – Говорю тебе, Трупак – это Майк Мухин, бывший наш дружок, вроде бы покойный, а на самом деле живой! И это объясняет многое, практически все!
– Да… – Агрба почесал лысый затылок сквозь парик. – Хорошо мы попали… Он точно тебя не узнал?
– Уверена. Если бы узнал – неужели бы живой выпустил?
– Как он выглядит?
– Как ненормальный. Он задвинут дозой чего-то похожего на кокаин, но внутривенного. Мощный какой-то стимулятор. Похоже, Пилипенко сказал правду: Мухин варит для себя что-то особенное.
– Да уж… – Родион хмыкнул. – Если фрагрант изобрел для себя наркотик, это точно что-то выдающееся.