– Отлично. Дим, можно, я пойду спать дальше? Умоталась до смерти…
– Ты что, не понимаешь? У меня восстанавливается обоняние!
– Я не сомневалась, что это скоро произойдет.
– Но Тихомиров…
– Пошел он к чертям. Он даже не фрагрант…
Почему все подлизы так любят говорить словами Ганса?
Наш разговор прерывает монотонное гудение мотора. Из прогалины между деревьями выруливает еще одно черное джипище – побольше даже, чем женино. Чешет прямо по нетронутому снегу, все ему нипочем. Наконец, останавливается рядом с нами. Передние двери открываются разом, и наружу вываливаются Родион и Мулькин в клубах пара.
Опа!
– Привет, док, – коротко говорит Агрба, обросший основательной кавказской бородой. Он захватывает меня борцовским приемом и придушивает ручищей за шею – слегка, не до смерти. Поздоровался, значит.
Мулькин сует мне свою птичью лапку для рукопожатия. И говорит Гансу:
– Иван, пора отваливать, в темпе! Ты все объяснил Диме?
– Еще не успел.
– Ты чо, вообще? – Джеф крутит пальцем у виска. – Тебе же русским языком сказали: со временем вообще кранты! Самолет стоит под парами, люди ждут, бабки крутятся! Нас просто не поймут!
Вот тебе и субординация. Мелкий Мулькин без стеснения наезжает на мэра города, а тот лишь розовеет от смущения.
– Извини, Вась…
– Чего извини? Я, что ли, ему объяснять буду? – Джеф тычет в меня пальцем. – Давай, три минуты на базар и отваливаем.
– Даже шашлыка не попробуете?
– Кто готовил шашлык? – встревает Агрба.
– Валера.
– Тогда пойдет. Киньте нам пару-тройку шампуров, слопаем по дороге – два дня уже ничего толком не ели. Извини, Ганс, но со временем реальный кирдык. Давай, быстро объясняй все доктору.
И Ганс говорит:
– Мы не уживемся с тобой в одном городе, Дима. Придется тебе уехать.
– Я в курсе. Вместе с Женей, надеюсь?
– Разумеется. И не только с ней. Родион, Джеф, Полина, Майор… С тобой уедет немало наших – тех, кого ты успел узнать и полюбить.
– И в чем же причина этого? Только во мне?
– В тебе – в последнюю очередь. – Ганс усмехается и качает головой. – Причина такая: применяя излюбленную тобой энтомологическую терминологию, пора начинать роиться. Вы – не первый рой подлиз, но один из первых. Через несколько часов будете на месте. Выбирай, какой город тебе нравится?
– Париж, – наугад брякаю я.
Все дружно ржут, даже Женя окончательно проснулась и смеется. Умею я рассмешить, если захочу.
– Не угадал, – говорит Ганс, – совсем не угадал. Проси что-нибудь поближе и поменьше.
– Кончай издеваться! Говори, куда нас отправишь.
– Поедешь в Сухуми.
– Сухуми?! – я не верю своим ушам, застарелый кошмар выплывает как продолжение моих коматозных снов. – Почему именно Сухуми?