– Прости меня! Именем Аллаха заклинаю, прости! Я ничтожный червяк, если мог даже подумать о том, чтобы бросить в беде одинокую девушку!
– Ты меня не бросал. Ты всего лишь немного поддался слабости.
– У мужчин не может быть слабостей!
– Какая глупость! У всех есть чувства, только мертвые спокойны.
Амир обжег Злату безумным взглядом черных глаз и покрыл поцелуями ее руки, каждый пальчик.
– Злата, милая! Если я погибну этой ночью, если так суждено, я хочу, чтобы ты знала: я люблю тебя! Я ни одной женщине не говорил этих слов и, наверное, никогда больше не скажу. Но ты должна знать. Я люблю тебя!
Злата смотрела на него широко распахнутыми глазами и не могла вздохнуть, голова закружилась, в ушах зазвенело, а комната поплыла.
Казалось, она закрыла глаза лишь на секунду, и вот уже ее голова лежит на коленях Амира, а он гладит ее по волосам и что-то непонятное бормочет по-арабски.
– Ах, – чуть слышно вздохнула она и облизала пересохшие губы. – Что со мной было?
Он не ответил, а склонился над ней и поцеловал так нежно, что она опять едва не потеряла сознание.
Словно в забытье Злата ответила на поцелуй, обняла Амира за шею и притянула к себе. Тепло его обнаженного до пояса тела ощущалось сквозь тонкий шелк ее хамиза, и Злата инстинктивно провела рукой по его спине, пальцы наткнулись на пояс шальвар, испуганно замерли и побежали обратно, вверх по спине. Амир вздрогнул, оторвался от ее губ и принялся расстегивать ряд меленьких пуговиц на Златиной рубашке. Пальцы его дрожали, поэтому пуговички поддавались с трудом. Девушка осторожно коснулась страшного шрама, провела пальцем по ключице, опустила руку пониже и легонько царапнула ноготком смуглый сосок. Очередная пуговичка оторвалась и укатилась куда-то. Злата повторила ласку и улыбнулась, услышав его стон наслаждения. Шаловливые пальчики пробежали по кубикам пресса, очерчивая каждый из них, чуть задержались у впадинки пупка… Еще ниже, опять наткнулись на пояс шальвар, только в этот раз не отпрянули испуганно, а принялись распутывать узел. Амир справился с пуговичками и спустил хамиз с плеча Златы, поцеловал впадинку над ключицей, провел языком по нежной шейке… Его ладонь легла ей на грудь, чуть сжала, пальцы нашли сосок, и тут уж ей не удалось сдержаться, и теперь она тихо застонала, выдохнув его имя:
– Амир…
– Злата…
Он чуть отстранился, его рука спустилась вниз, нашарила край хамиза и скользнула под ткань, прикоснулась к обнаженной коже. Дыхание Златы на мгновение пресеклось, но она не стала останавливать Амира. Пусть… Ведь утро может и не наступить…