…Но вот наконец однажды утром он проснулся, а не очнулся. Это было так удивительно, ведь он почти забыл, как это – просто проснуться. В кресле, придвинутом к кровати, клевал носом смешной толстячок, непокрытая лысая голова свесилась на грудь, пухлые руки сложены на круглом животе, а на кончике длинного мясистого носа каким-то чудом держались круглые очки.
Амир пошевелился и попытался, опираясь на локти, повыше подняться на подушках. Первая попытка оказалась неудачной, левая рука почти не слушалась, а потревоженное плечо отозвалось обжигающей болью. Вторая увенчалась успехом. Юноша с трудом перевел дыхание и постарался рассмотреть левое плечо. Повернуть голову не удалось, поэтому он просто скосил глаза и чуть не закричал во весь голос, увидев то, во что превратилась левая половина его тела: грудь в гипсе, на плече повязка, пропитанная какой-то вонючей мазью, а рука… Рука обтянута бледной кожей, покрытой сочащимися язвами. Он попробовал пошевелить пальцами, но смог лишь чуть двинуть мизинцем.
Обессиленный, он откинулся на подушки и понял, что плачет навзрыд. Горячие слезы неудержимо катились из глаз, а горло перехватило так, что невозможно вздохнуть.
Спящий толстячок встрепенулся и степенно встал с кресла.
– Драгоценный Амир, ты проснулся!
Юноша сморгнул слезы и постарался сосредоточиться на том, что говорил толстяк.
– Позволь представиться, я твой врач, Селим Куриф. Господин Бен-Нижад будет рад узнать, что ты выздоравливаешь. Позволь, я поменяю повязку…
Слова лились бесконечным потоком, тусклый голос лекаря убаюкивал, и Амир опять уснул, не дождавшись отца.
Но с того самого утра он пошел на поправку. Конечно, рана заживала еще долго, а потом последовали долгие месяцы мучительных тренировок и упражнений, восстанавливающих подвижность руки.
Амир рассказал про свою рану и про свою болезнь так ярко, что Злата буквально почувствовала его боль.
– …Прошел год, и только месяц назад у меня появилась надежда… Надежда на отмщение. И я не смог выполнить свой долг перед отцом, не выполнил клятву, данную Всеблагому. – Амир потер шрам. – Зачем теперь бессмысленно суетиться?
– Бессмысленно суетиться?! – Злата схватила юношу за плечи и несколько раз сильно встряхнула. – А как же я? Мне что, тоже смириться? Ты же обещал мне помочь!
Амир мгновенно стряхнул апатию:
– Ты хочешь сказать, что я лжец и клятвопреступник?
– М-м-м… – Девушка внимательно посмотрела на Амира. – Я лишь хочу, чтобы ты прекратил рефлексию и начал что-нибудь делать. Как видишь, у меня получилось. Амир схватил ее руки и прижался к ним лбом: