– Салам алейкум, Вахид. Извини, что побеспокоил тебя в столь поздний час, но у меня есть неотложное дело…
Командир растерянно уставился на меня, затем обвел взглядом ванную и недоуменно пожал плечами. Я прекрасно понимал его состояние. Когда долгое время чувствуешь себя пупом Земли, а потом внезапно попадаешь в такую передрягу, тебя должно обуревать изрядное смятение мыслей. Командир образцово-показательного полка – хозяин Хатоя! Вот он – голый, жалкий, со связанными за спиной руками, перемотанными полотенцем ногами, елозит в собственной ванне, пытаясь сесть поудобнее, и не может ничего сообразить.
– А ты действительно «злыдень писюкастый», – я поводил ножом по поверхности воды в районе промежности пленника. Он зябко поежился и согнул колени.
– Видишь нож? Этим клинком я только что укокошил твоего бойца, – я подбросил нож на пару оборотов и поймал его за ручку. – В принципе я их всех пятерых убил, но вот нож… Он очень острый – как бритва. Врубаешься?
Вахид быстро закивал и пробормотал:
– Я подозревал, что ты не журналист. Я даже подозревал, что ты не англичанин – английский у тебя отнюдь не лондонского розлива. Я думал, что ты какой-нибудь цээрушный шпион из другой страны, приставленный к журналисту… Однако хочу заметить – я мог тебя двадцать раз расстрелять, но не сделал этого. Я очень, очень гуманный…
– Спасибо, – я вежливо поклонился и опять помотал лезвием перед лицом пленника. – То, что ты гуманный, я знаю – пленных не берешь, красавчик… Сначала я тебя кастрирую, – я сделал паузу – вдруг всплыл перед глазами образ рыжего Исрапи. Я помотал головой и продолжил: – Потом я тебя… Тьфу, зараза! Потом я тебя трахну в задницу! Понял, а? Прямо в жопу, голенький ты мой! – Я вытер вспотевший лоб. – Потом я тебя одену в женское платье, сниму с «уазика» тент, привяжу тебя на-раскоряку к дугам – задницей вперед, ага… А утречком мы с тобой прокатимся по Хатою. Не спеша этак прокатимся…
Вахид впился взглядом в мое лицо, пытаясь определить – несу я околесицу или на полном серьезе излагаю свои планы.
– Затем я отвезу тебя к окраине села и умчусь восвояси, – закончил я. – Вот и все, мой голый парниша…
Вахид разом поскучнел. Видимо, поверил мне. Отчаяние сверкнуло в его глазах, вытеснив последнюю слабенькую надежду на благоприятный исход нашего общения.
– Есть альтернатива, май дарлинг, – я потыкал ножом в сторону фотографии моей жены. – Мне нужна эта женщина. Пытать тебя я не буду, но если ты соврешь – а я обязательно пройду на соседнюю половину и проконсультируюсь с обитательницами гарема, – я сделаю, что обещал.