— Чего же мы ждем? — Том Кэпс свернул самокрутку, смочив бумагу языком. — Пойдем, устроим себе небольшой праздник.
— Отличное предложение, — отозвался Остин, — но сначала я хочу побриться. Эта чертова борода с каждым днем чешется все сильнее.
— Ну, положим, чешется не только борода, — ухмыльнулся Том Кэпс и затянулся самокруткой.
Через час Остин погрузил свое большое усталое тело в деревянную ванну, наполненную мыльной водой. Взяв в одну руку стакан виски, а в другую — кубинскую сигару, он вздохнул от удовольствия. Горячая вода приятно расслабляла усталые мускулы и очищала обожженную солнцем кожу.
В сумерках Остин вышел на послеобеденную прогулку и двинулся к салуну Аламо, обходя по пути пьяных ковбоев. Он заказал бармену бурбон и, выпив три порции, подошел к одному из многочисленных столов, покрытых зеленым сукном. Кивнув крупье, сдающему карты, он, занял место за столиком. Через час игра наскучила Остину, и его глаза заскользили по прокуренной комнате. Вскоре он встретился взглядом с парой зеленых глаз, и пышнотелая, с молочно-белой кожей женщина приблизилась к его стулу. Хорошенькая рыжеволосая дама обольстительно улыбнулась Остину. Он ответил на ее улыбку.
Сверкнув зеленым шелковым платьем, женщина молча села на колени к Остину, открыв для обозрения стройные ноги в шелковых чулках. Она обвила тонкой рукой его шею и прильнула к нему; пушистые зеленые перья ее шляпы щекотали ему шею. Женщина ласково коснулась его лица и сладким голосом сказала:
— Купишь мне выпить, ковбой?
— Конечно, дорогуша, — ответил Остин и обнял ее.
Он продолжал играть и пить, а рыжеволосая, сидя у него на коленях, все сильнее прижималась к нему и каждый раз целовала Остина, когда он опускал серебряную монету за вырез ее платья.
Остин забрал выигрыш и оставил игру, а обходительная рыжая девица повисла у него на руке, непрерывно болтая. Засунув приличную сумму денег ей в платье, он поцеловал ее в щеку и извинился:
— Прости меня, милочка, но я устал. Может, завтра. А теперь я хочу немного вздремнуть.
— Разумеется, голубчик, — защебетала рыжая и поцеловала его в губы. — Ты немного вздремнешь, а когда встанешь, мы как следует повеселимся. Меня зовут Ширли, и я обещаю тебе незабываемую ночь. Ты ведь не забудешь про меня, правда, красавчик?
Остин тряхнул головой и отцепил ее Длинные пальцы от своей руки.
— Нет, мэм, не забуду.
Тем не менее он забыл.
Вернувшись в отель, Остин разделся и повалился на мягкую постель. Он закрыл глаза, не сомневаясь, что тут же заснет. Вместо этого перед его мысленным взором появилось милое лицо Сюзетты Фоксуорт. Остин не мог вспомнить, как выглядит Ширли, но живо представлял себе каждую черточку прекрасного лица Сюзетты. Он жаждал только ее, и никого больше.