Для их месячного пребывания на курорте Остин выбрал отель «Гранд юнион». Элегантно одетые люди сновали по широкой террасе и похожему на пещеру вестибюлю. Сюзетта полагала, что в Нью-Йорке она уже видела самые роскошные отели на свете, но теперь поняла, что ошибалась. «Гранд юнион» был, вне всякого сомнения, лучшим в мире. Хотя была еще середина утра, из ухоженного сада перед отелем доносилась приятная мелодия. Пока Остин беседовал с джентльменом за конторкой, Сюзетта, прижавшись к руке мужа, во все глаза смотрела на богато украшенный вестибюль.
— Пойдем, милая, — позвал Остин.
Они пересекли вестибюль и оказались в просторном дворе отеля, усаженном цветами и исчерченном дорожками для прогулок.
— Остин, куда этот человек нас ведет? — прошептала Сюзетта мужу.
— Милая, для тех, кто желал бы особого уединения, «Гранд юнион» предлагает отдельные коттеджи. Я подумал, что нам неплохо было бы остановиться в одном из них.
— Почему?
Остин усмехнулся и наклонился к самому уху жены:
— Потому что мы по-прежнему новобрачные, и моя страсть к тебе пока не остыла. Еще объяснения нужны?
— Объяснения слишком расплывчаты, Остин. — Сюзетта игриво прижалась грудью к руке мужа. — Может, лучше объяснишь мне, что ты имел в виду, когда мы войдем в коттедж?
Она провела розовым языком по своей полной нижней губе и опустила ресницы.
Остин почувствовал, как напряглась его плоть, и тут же испугался, что узкие брюки могут выдать его состояние. Когда он быстро сдернул с головы шляпу и нервно понес ее перед собой, Сюзетта едва не рассмеялась.
Сюзетта полюбила Саратогу. Курорт предлагал размеренную и утонченную жизнь, разительно отличавшуюся от беспокойной суеты Нью-Йорка. Они слушали восхитительные концерты, посещали изысканные обеды, играли в казино и па скачках, где соревновались чистокровные лошади, гуляли по Бродвею поздним вечером, ездили в карете по городу и к близлежащему озеру.
Сюзетте все это доставляло огромное удовольствие, как, впрочем, и Остину, хотя самыми драгоценными он считал минуты, проведенные наедине с женой в их роскошном коттедже. Здесь она принадлежала только ему, и Остин мог обнимать и ласкать ее, раздевать и восхищаться, любить и наслаждаться. В одну из чудесных летних ночей они вернулись после верховой прогулки к озеру. Сюзетта лежала в объятиях мужа, перебирая густые волосы на его затылке, а он покрывал легкими поцелуями ее обнаженные плечи и шею. Испытывая приятное опьянение после шампанского, Сюзетта лениво улыбнулась:
— Послушай, Остин, куда бы мы ни шли, люди оборачиваются нам вслед. В том числе многие дамы. Я внушаю зависть красивым женщинам. Мне здорово повезло! У меня самый красивый и очаровательный муж в мире, и счастью моему нет предела.