Джози, сузив глаза, пристально посмотрела на Дору.
– И все же ему захотелось затащить тебя в постель. Думаю, так поступают все мужчины, когда до этого доходит. Помоги мне, Дора. Расскажи, что из себя представляют эти двое англичан? Они не кажутся такими грубиянами, как наша деревенщина.
Дора прямо встретила ее взгляд.
– Я никогда не видела пожилого джентльмена и ничего о нем не знаю.
– А молодой? – с нетерпением посмотрела на нее Джози. – Он мне больше нравится. Кажется, он английский лорд.
Дора чуть помедлила с ответом. Она предпочла бы не ворошить прошлое, но лукавить ей тоже не хотелось. Лучше всего обойтись без разговора на эту тему, но Джози дала ясно понять, что не отступится, пока не узнает то, что хочет. Вздохнув, Дора покорилась:
– Он хуже Чарли. Держись от него подальше.
Джози не удовлетворил такой ответ, но она сама напросилась и поэтому предпочла не спорить, а лишь с любопытством посмотрела на Дору:
Ты скажешь мне почему?
Мне было всего восемь, когда я покинула Англию. Что я могу тебе еще сказать?
Значит, ты не знаешь, какой он теперь, не так ли? – Джози с торжеством посмотрела на Дору.
Скунс шкуру не меняет. Если не хочешь слушать моих советов, не выспрашивай. Разбирайся сама.
Я так и сделаю. Мне кажется, что было бы весьма забавным называться леди Джозефиной.
Когда Джози направилась к двери, Дора заметила ей вслед:
– Ты была бы леди Доран. Если у тебя нет собственного титула, ты носишь титул мужа.
Это было своего рода предупреждением, но Джози предпочла сделать вид, что не поняла. Дора покачала го левой и проводила ее взглядом. Мужчина, подобный Гарету, видит в женщине лишь игрушку, с которой можно забавляться, пока не надоест. Детская Гарета была полна поломанных игрушек.
Дора вертелась перед трюмо в комнате Харриет под одобрительным взглядом свекрови. Перешитое платье Джози мягкими голубыми волнами ниспадало к ее ногам с широкого кринолина. Открытое декольте узкого корсажа украшали оборки из прозрачного голубого тюля. Дора едва отваживалась взглянуть на свою полуобнаженную грудь. Но Джози и Харриет уверяли ее, что это скромное декольте. Ей показалось также, что прозрачные пышные рукава ничуть не скрывают ее наготы, но и это считалось пристойным для званого вечера. Дора теперь понимала, почему квакеры столь ярые поборники простой одежды. Никогда прежде она и подумать не могла, что захочет приукрасить свою внешность.
Но Дора решилась на это ради доброго дела. Пэйс должен, наконец, увидеть в ней свою жену. Если для этого надо наряжаться, как Джози, она сделает это. Ему нужна женщина, которую он мог бы поставить на пьедестал и обожать – что ж, она станет такой женщиной. Если в постели ему нужна распутница, она станет ею, и даже с большей охотой, чем женщиной на пьедестале. Признавшись себе в этом, Дора покраснела от стыда. Лицо той, которая глядела на нее из зеркала, тоже зарделось.