Она все-таки включила эту дурацкую посудомоечную машину и, прижавшись лбом к приятно прохладным кафельным плиткам, блаженно закрыла глаза. И даже не слышала, как вошел Стефан.
– Иди спать, – сдержанно сказал он. – Я закончу уборку.
– Хорошо, – согласилась она, но не двинулась с места: холодные кафельные плитки успокаивали боль.
– Что у тебя с рукой? – спросил он.
Алекса внимательно посмотрела на руку.
– Ушибла.
Он вздохнул.
– Иди спать.
Осторожно выпрямившись, что стоило ей немалых усилий, держа голову неестественно прямо, Алекса взглянула на Стефана, и ей так захотелось… Чего? Стать прежней Алексой? Или остаться такой, как сейчас? Она не знала.
– Ты на меня не сердишься? – тихо спросила она. И, не дожидаясь ответа, сказала: – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Она прошла мимо него и не спеша поднялась к себе. У нее не хватило сил почистить зубы и снять макияж. С трудом раздевшись, она блаженно вытянулась в постели.
* * *
Алекса проспала, потому что забыла завести будильник. Было уже десять, когда она проснулась, чувствуя себя разбитой и смертельно усталой. Не было сил подняться. Но надо встать и одеться.
Откинув одеяло ослабевшими руками, Алекса спустила ноги с кровати и с трудом села. Грипп, решила она. Только этого недоставало! Упираясь локтями в колени, обхватив голову руками, она бессильно замерла.
Слышала, как отворилась дверь, но даже не шевельнулась. Догадавшись, что это Стефан, она прошептала:
– Я проспала. Теперь Джессика опоздает в школу.
– Джессика уже давно в школе. – Присев на пуфик у трюмо, он мрачно добавил: – Больше так продолжаться не может!
– Да.
– И дело даже не в том, что Джессика пока ничего не заметила, – продолжал он.
– Да.
Подняв голову, она взглянула на Стефана. Какое выразительное лицо! Располагающее, сочувственное, понимающее… И очень печальное. Чем он так расстроен? Положив руки на колени, Стефан смотрел на нее не отрываясь. Рукава его темной шерстяной рубашки были засучены, тонкая ткань брюк плотно облегала стройные бедра. Он был необыкновенно хорош.
– Мне очень плохо, – пожаловалась она. – Кажется, у меня грипп.
– Я вызову врача. Ложись в постель, – сказал он усталым, бесцветным голосом.
– Мне так неловко… – прошептала она.
– Сейчас же в постель, – повторил Стефан. Встав с пуфика, он подошел к кровати и совершенно безучастно, с каменным лицом накрыл ее одеялом, когда она легла в постель. – Тебе что-нибудь принести?
Алекса покачала головой. Ей ничего не хотелось. Она чувствовала себя слабой и разбитой.
Минут через десять он вернулся.
– У нашего доктора тоже грипп. Сказали, что пришлют другого.