Маркуса и сейчас окружала атмосфера некоего хаоса, правда, она стала какой-то другой. Кажется, теперь он источал что то вроде… угрозы. Под его внешним очарованием таилась твердая решимость. Казалось, что, небрежно перекидываясь с вами в карты, в следующий момент он способен перерезать вам горло.
Кэтрин вздрогнула. Неужели она в состоянии думать о сыне Урии Данна так плохо? Нет, конечно, Маркус непредсказуем и, возможно, он строит в отношении нее какие-то планы, но он никогда не причинит ей вреда, во всяком случае, намеренно. Все-таки в его жилах течет и отцовская кровь.
Немного успокоившись, Кэтрин вздернула подбородок:
– Чем я могу быть вам полезной?
– Быть мне полезной? – эхом откликнулся Маркус, и вопрос Кэтрин приобрел отнюдь не невинный смысл.
Щеки Кэтрин запылали, но она решила, что хотя бы одному из них следует сохранять благоразумие.
– Вы же пришли сюда с какой-то целью? С какой же?
Брови Маркуса взлетели вверх.
– Я недавно вернулся в Лондон. Неужели я не имею права нанести визит старинному другу?
Это дурацкое объяснение только усилило подозрения Кэтрин относительно истинной цели приезда Маркуса.
– Вы чрезвычайно искусно искажаете прошлое, – заявила она и скрестила руки. – Интересно, зачем? Чего вы добиваетесь, Маркус Данн?
Он сильнее оперся на костыли.
– У меня обязательно должна быть скрытая цель?
– Вы явились сюда после семи лет полного молчания и внезапно вознамерились нам помочь? Я знала вас подростком, не забывайте. И меня не так-то просто провести.
– Значит, нанесенные вам раны все еще болят? И какие именно? Лягушка, обнаруженная в кармане? Сосновая иголка в сиденье стула?
Изо всех сил сжав кулаки, Кэтрин боролась с нарастающим негодованием. О, как противно иметь дело с дотошными особями мужского пола! Они всегда стараются переложить всю ответственность на других.
– Прошлое меня не волнует, для меня важнее день сегодняшний. Я говорю о вашем неожиданном преображении. Оно выглядит, мягко говоря, неестественно. И какую бы игру вы ни вели, обмануть меня будет нелегко.
Голубые глаза Маркуса сверкнули оценивающе и… удивленно. Гнев Кэтрин вспыхнул с новой силой.
– В том, как вы манипулируете своим отцом, нет ничего забавного. Упаси вас Господь причинить ему зло!
Взгляд Маркуса стал ледяным.
– Я никогда не обижу отца, – резко ответил он, шагнув к Кэтрин.
Подавив желание отступить назад, Кэтрин перевела дух.
– Но тогда что вам здесь нужно? Приют слишком беден, чтобы здесь можно было чем-либо поживиться…
– Я не мелкий воришка! – в голосе Маркуса зазвучала сталь.
– И чего же вы хотите? – Кэтрин вызывающе дернула плечом. – Вы не похожи на человека, желающего заслужить прощение. Смирение, Маркус Данн, вам абсолютно не свойственно.