Внезапно каюта покачнулась перед ней, и она снова закрыла глаза. Сильные мужские руки тотчас же подхватили ее и усадили.
– Пожалуйста, не надо, – простонала она и прислонилась к стене. Она решительно не желала открывать глаза.
– Как только сойдем с корабля, вам станет легче. – Голос по-прежнему был веселый. – Ну же, откройте глазки. Не беспокойтесь, вас не стошнит, в желудке уже ничего не осталось.
«Если в этом мире есть справедливость, – с горечью подумала Клер, – пусть бы приступы морской болезни скрючили его, Хью».
– Джеймс принесет вам чай и хлеб. Одевайтесь, у вас останется время поесть.
Сказав это, Хью широко улыбнулся. Клер же содрогнулась при одной мысли о еде.
– Еда – это именно то, что вам сейчас нужно, даю слово. – Он опять веселится!
Только глупец стал бы говорить о еде после того, как видел ее страдания. Хью громко хохотнул и отошел к столу. Вернулся же с жестяной кружкой, в которой дымился чай.
– Вот. – Он протянул ей кружку.
Клер с отвращением взглянула на чай и помотала головой.
– Пейте! – Глаза Хью блеснули, и он крепко сжал губы.
Внезапно Клер осознала, что смотрит на его рот… О Господи, он видит, что она смотрит на его губы! Может, он тоже сейчас вспоминает, как целовал ее, а она целовала его в ответ?
Клер оторвала взгляд от его губ и увидела, что он сует ей в руку кружку.
– Не расплескайте, – проворчал Хью и отвернулся.
Клер посмотрела на его широкие плечи, узкие бедра и длинные ноги. Неужели она лежала в его объятиях? Неужели она спала, прижавшись к его мускулистому телу? Неужели обнимала эти широкие плечи и целовала эти удивительные губы?
О Господи, так все и было!
– Чай остынет. – Джеймс явно обращался к ней, причем далеко недружелюбно. – Лучше выпейте, мисс, и дело с концом. К тому же я постарался высушить вашу одежду, хоть местами она еще сырая.
Пока Джеймс не заговорил, Клер не сознавала, что он тоже находился в каюте. Скользнув по нему удивленным взглядом, она остро почувствовала, что не одета. Ее ноги были прикрыты одеялом, но оно доходило только до пояса, а дальше батистовая рубашка являла далеко не скромный вид: она облегала грудь и спускалась с одного плеча, предоставляя любому желающему любоваться молочной кожей. Как ни странно, ее не особенно беспокоило, что Хью видит ее в подобном дезабилье. За время их короткого, но полного событий знакомства они доходили до такой интимности отношений, что о скромности было бы глупо заботиться. Этот человек видел ее обнаженной. Он целовал ее так, что у нее подгибались ноги, а она отвечала на его поцелуй. И он ласкал ее, гладил ее груди, а потом держал перед ней горшок, когда ее рвало. К тому же он несколько часов спал рядом с ней. Выходит, они нарушили все условности. Если кто-нибудь узнает, что она провела ночь наедине с мужчиной в крохотной каюте, она погибла. Хотя между ними ничего не произошло.