– В настоящий момент ничего Не могу обещать. Ближайшие несколько суток покажут.
Ли спрашивала себя: сможет ли она когда-нибудь смотреть на отца – хотя бы думать о нем – без воспоминания о его предательстве? Она не простила Джошуа, но не могла отвлечься от его тяжелого состояния. Так же, как от неоспоримого факта, что это из-за нее с ним случился удар. Она всю жизнь считала, что стоит только избегать конфликтов – и все будет прекрасно. А что она сделала теперь? Впервые вышла из себя – и чуть не убила отца.
– Если он умрет, то по моей вине, – задыхаясь, вымолвила она. – Мы поссорились. Я сказала немыслимые вещи.
Отбросив соображения профессиональной этики (требующие соблюдать дистанцию), врач взял ее ледяную руку в свои.
– Ссоры случаются в любой семье. Это не такой уж редкий случай.
– Только не в нашей. Я всю жизнь старалась оправдать ожидания отца. – Господи, она уже говорит о Джошуа в прошедшем времени, как о покойнике!
– Ссорятся в каждой семье, – мягко, но настойчиво повторил врач. – Даже в семьях знаменитостей. Хотите верьте, хотите нет, но временами даже мои дети осмеливаются мне перечить. Даже если события будут разворачиваться по худшему сценарию, вы должны знать, мисс Бэрон: вы не виноваты. Судя по истории болезни, мистер Бэрон уже много лет страдал гипертонией. Удар мог случиться в любой момент: на площадке для гольфа, теннисном корте, на работе..
– Но он случился не там, – Ли почти рыдала. – Как вы не понимаете? Это произошло, когда он был со мной. Из-за меня.
Врач пристальнее вгляделся в нее.
– Вообще-то я противник снотворного, но в вашем случае…
– Нет. – Ли глубоко вздохнула. – Со мной все будет в порядке – после того как я посмотрю на отца.
– Вы очень настырная молодая особа, мисс Бэрон.
– Мне говорили.
Врач провел рукой по усталому лицу, и Ли почувствовала жалость к этому человеку, чья жизнь проходила среди смертей и страданий.
– Вы его увидите. Только на десять минут.
– Десять минут через каждый час.
– Вы собираетесь остаться на ночь, – с утвердительной интонацией произнес доктор.
– Пока к нему не вернется сознание.
– М-да. Не хотел бы я вести с вами деловые переговоры. Ну ладно, по десять минут в час.
Другого она и не ожидала.
Реанимационную палату заливал яркий дневной свет. Переходя от одного пациента к другому, по кафелю бесшумно скользили сестры в обуви на каучуковой подошве; полы накрахмаленных халатов со свистом рассекали воздух; пахло дезинфекцией. И смертью.
Джошуа пришел в себя на рассвете. Рядом с его кроватью стояла Ли, наблюдая за показаниями приборов, регистрировавших каждое изменение в сторону жизни или смерти. После всех лет, когда отец казался ей огромнее вселенной, она испытала шок, увидев его таким беспомощным, с кожей цвета замазки, в параличе, утратившим дар речи. Все, что он мог, это с бессильной мольбой буравить ее полными слез глазами.