– Вполне возможно. Алан Форчен многим представляется именно этаким мерзким клопом, – пробормотал Каннингем. – Видишь ли, мало кто из профессиональных мошенников становится убийцей. Им нет надобности никого убивать, коль скоро они могут получать все, что требуется, с помощью лести, хитрости и обаяния.
– Дело не в этом, – возразил Шейн. – Она ничего не выигрывает от его смерти. Вряд ли он застраховал свою жизнь в ее пользу.
– Да, похоже, благосостояние этого малого целиком зависит от женской щедрости, – согласился шеф.
– И даже очень сильно. В последнее время он обхаживает некую недавно разведенную принцессу, которая оплачивает его турне по игорным домам Монте-Карло.
Шейн знал это наверняка: став свидетелем дружеских объятий между мужем и женой Форчен на парижской вечеринке, он специально проследил все связи Алана. Конечно, не из-за своего личного интереса к Блисс – так уверял он себя. И точно знал, что это еще одна неправда. Скверно, когда приходится лгать другим ради куска хлеба, но уж совсем никуда не годится, если человек начинает лгать самому себе. Тут недалеко и до серьезной беды.
– По моим данным, принцесса более чем щедра. – Каннингем задумчиво вглядывался в плескавшуюся в хрустале янтарную жидкость, словно старался отыскать там ответ на какой-то мучивший его вопрос. – Должно быть, в постели этот парень прямо-таки динамит.
Перед мысленным взором Шейна яркой вспышкой мелькнуло непрошеное видение: длинные ноги Блисс Форчен, обвившиеся вокруг обнаженных бедер ее бывшего мужа. Картина показалась ему сценой из непристойного фильма.
– Что дальше?
– Он может сколько угодно именовать себя дельцом, но правда состоит в том, что он всего-навсего дешевый жиголо, которому посчастливилось уродиться смазливым.
Шейн снова почувствовал неприятный укол ревности.
– Какое отношение все это имеет к делу?
– А такое, что он не просто мерзавец, а мерзавец чертовски привлекательный. Прибавь сюда репутацию международного сердцееда, и мы получаем достаточный мотив для того, чтобы крошка захотела его смерти.
– Здесь дело не в супружеской измене и оскорбленном женском самолюбии. Она сама вышвырнула его вон, узнав, что он водит ее за нос.
– Может, теперь она посчитала, что он дешево отделался и заслуживает худшего… наказания. – Тут Каннингем гнусно ухмыльнулся. – Сам знаешь, ночи здесь, на юге, долгие и знойные… Дамочка наверняка давно созрела для небольшого приключения, так что в плане сближения у тебя не должно возникнуть проблем. Единственный вопрос: сумеешь ли ты исполнить этот номер не хуже Форчена?