– И это все, о чем вы вели речь?
– Я знала Николаса маленьким мальчиком. – Миссис Линдси отхлебнула чаю. – Я была его гувернанткой.
– Ты была гувернанткой Николаса? Почему мне ничего об этом не известно? – У нее от удивления аж дыхание перехватило.
– Когда я вернулась обратно из Глариена – еще до твоего рождения, – Николасу было четыре годика. Я учила его читать и считать. Через два года его мать наняла ему учителя, и после этого мы с ним редко виделись. Ты тогда совсем крошкой была. Но я время от времени ходила навестить графиню. Иногда Николас поджидал меня в коридоре и дарил мне апельсин.
– Апельсин?
Мисс Линдси нервно крутила чашку.
– Самое дорогое, что у него было, я так думаю. Временами принцесса Анна водила сына в оранжерею. Скорее всего он только там имел возможность побыть с ней наедине. Маленький Николас очень дорожил этими моментами.
– Каким он был ребенком? – Пенни превратилась в слух.
– Умным, ранимым, а когда не мог справиться со всем, что уготовила ему жизнь, давал волю чувствам и устраивал грандиозные истерики. Отец его совсем не понимал, а мать… – Миссис Линдси серьезно поглядела на дочь. – Послушай меня, Пенни, дорогая. Николас прекрасно понимает, как дурно обошелся с тобой. Но не жди, что он извинится.
– Полагаю, у монархов нет такой привычки. – Пенни поставила чашку на стол и встала. Ей хотелось, чтобы ее слова прозвучали легко, с юмором. – Почему их называют цыганскими принцами?
– Похоже, никто не знает, какого они на самом деле происхождения. Не цыгане, конечно. Глариенский язык уникален. Много веков назад народы Глариена и Альвии пересекли Венгрию и осели в Альпах. Вот откуда у них мадьярское преклонение перед лошадьми и эта экзотическая внешность, которая так привлекает людей заурядных.
Пенни расхохоталась.
– Да уж, в Норфолке таких, как он, днем с огнем не сыскать. Эрцгерцог – образец заносчивости и безнравственности. Ему действительно нет дела до Раскалл-Холла.
– Иначе и быть не может, Пенни. Ему надо защищать свой трон.
Она резко развернулась и уставилась на мать.
– Хочешь сказать, что он явился сюда сегодня утром и склонил тебя на свою сторону? Мама, как ты могла?! Только не говори, что он тебе нравится!
– «Нравится» – слишком банальное слово, моя дорогая. Не думаю, что он кому-то нравится. У него слишком много врожденной силы, он – человек, разрывающийся между двумя культурами, который никак не может найти своего места. Яркие, одаренные личности редко бывают мягкими и добродушными…
– Это все безумный заморский огонь. И тем не менее я вижу, что ты благоволишь ему, мама. Полагаю, сегодня утром тебя околдовали, ты поддалась воспоминаниям о том маленьком мальчике, который бился над алфавитом.