– Извинения не обязательны, но с благодарностью принимаются, – сказала она, жалея, что Люк убрал руку.
– Спасибо. Ты очень великодушна. Теперь о завещании. Ты хочешь…
Она покачала головой.
– Ты не понимаешь, Люк. Я ценю тот факт, что ты наконец понял, что я не обманывала тебя. Но это ничего не меняет. Тебе лучше встретиться с моим коллегой.
– Почему?
– Ты знаешь, почему, – ответила она.
– Скажи мне снова. – Его рот вытянулся в жесткую линию.
– Хорошо. – Она изо всех сил старалась погасить всплеск эмоций, что было совсем непросто, учитывая уровень гормонов, которые в эту смесь добавила беременность. – Между адвокатом и клиентом должно существовать абсолютное доверие. Если ты испытал хотя бы малейшее сомнение в том, что я говорю правду, тебе лучше иметь дело с кем-нибудь другим.
– Ты должна признать, что твои слова стали для меня как удар дубинкой. Скажи мне это английская королева, я бы и то назвал ее лгуньей.
– Но с ней ты не спал. – Она не поднимала взгляда от своих рук, и ее щеки заливал румянец. Ей было трудно владеть ситуацией, когда стыд яркой краской захлестывал ее лицо. – Это была ошибка. И она заметно повлияла на наши отношения и изменила их.
Ну, вот! Удобный случай сказать ему о беременности, подумала она. Однако выражение его лица остановило ее. В нем смешались ярость и боль, приправленные изрядной порцией раздражения. Не сейчас, решила она. Она просто не могла заставить себя рассказать ему о своем состоянии.
– Послушай, Мэдди, я только что обнаружил, что все вокруг меня – подделка. Я ничего не понимаю…
– Потребуется время. Но я ни секунды не сомневаюсь, что твои родители тебя любят. Они просто старались защитить тебя.
– Она так и сказала.
– Твоя мать? – спросила она, потрясенная холодностью его тона. – Ты ей не веришь?
– А почему я должен ей верить? Она обманывала Тома и все эти годы выдавала меня за его сына. Назови мне хотя бы одну причину, почему теперь я должен ей верить, Мэдди.
У нее опять не хватило духу возразить ему.
– Поставь себя на ее место, Люк. Разве ты не попытался бы сделать так, как будет лучше для всех? – Мэдисон сложила руки на животе. – Она твоя мать. Разве этого недостаточно, чтобы поверить, что она поступает именно так, как будет лучше для ее ребенка?
– Правда – вот что самое важное! Ложь унижает человека.
Она поморщилась от его резкого тона.
– Это ты сейчас так считаешь. Но существует не только черное и белое. Подожди, пока у тебя появятся собственные дети.
Его глаза сделались холодными и жесткими.
– Я вообще не хочу иметь детей.
Ее сердце остановилось, ей стало трудно дышать.