– Да, мисс Марш, – сказал Андервуд, поворачиваясь к Пандоре, – вы нашли ответ на тот вопрос, что вас интересовал? Я был заинтригован вашим письмом. Но вы не сказали, что именно вас интересует.
– Нет, сэр, я не нашла ответ, – сказала Пандора. – Но это неважно. Это просто недоразумение. Я не должна была беспокоить вас,
– Вы вовсе не побеспокоили меня, мисс Марш. Уверяю вас, можете обращаться ко мне по любому поводу.
– Вы очень добры, мистер Андервуд, – вежливо ответила Пандора.
– Расскажите же нам еще о Брайтоне, мистер Андервуд, – сказала Лиззи, желая вернуть беседу к принцу-регенту. – Вы же нам еще не сказали, как был одет его королевское Величество.
Андервуд был только рад еще раз с подробностями обсудить короля Георга.
Пандора не могла сказать, что вовсе не интересуется персоной первого джентльмена страны, но вскоре она поймала себя на мысли, что ждет, когда Андервуд удалится.
Когда же он наконец ушел, Лиззи посмотрела на свою сестру.
– Почему же ты не сказала ему по ожерелье, Пэн?
– Боже, Лиззи, не будь глупышкой! Андервуд еще больший сплетник, чем твоя тетушка Леттиция. Нет, Пандора правильно сделала, – сказал мистер Марш.
– Папа, – сказала Лиззи задумчиво, – а если мы не узнаем, кто послал ожерелье, мы вправе будем оставить его у себя? В конце концов Пандора и есть Мисс М. Кто еще это может быть?
– Нужно будет посоветоваться со знающими людьми, – сказал мистер Марш. – А о том, чтобы оставить драгоценности, не может быть и речи!
– Да, в самом деле, – сказала Пандора, но, по правде говоря, она желала и в самом деле быть той Мисс М., которой предназначались драгоценности.
Когда огласили завещание сэра Хэмфри Мэтланда, никто не удивился, что лорд Сарс-брук был назначен главным наследником. У баронета было не так много близких родственников. Сэр Хэмфри имел двух младших сестер, одна из них была матерью Сарсбрука. Вторая сестра, Энн, вышла замуж против воли всей семьи – сбежала с непутевым сыном деревенского сквайра. Родители отказались от своевольной дочери. Баронет поддержал их и на всю жизнь отказался от общения с сестрой.
Но в последние годы сэр Хэмфри смягчился настолько, что признал сына своей сестры Майлза Брэкли. И это несмотря на то, что после нескольких встреч с племянником баронет не питал к нему симпатии. Такое отношение было результатом наглого поведения мистера Брэкли – его настойчивых требований помощи у богатого дяди.
И Майлз Брэкли, и его мать присутствовали на чтении завещания сэра Хэмфри. Несмотря на свою отверженность семьей, Брэкли надеялись, что в последнюю минуту сердце сэра Хэмфри смягчится. Потому миссис Брэкли и сын были разочарованы, узнав, что сэр Хэмфри оставляет сестре Энн скромную сумму в сто фунтов. Своему племяннику Майлзу он завещал жалкие десять фунтов. Сестре Сарсбрука и ее семье повезло гораздо больше: Изабелла получила десять тысяч фунтов и каждый из ее детей по пятьсот. Были еще суммы, оставленные старым слугам, но все остальное состояние перешло к Сарсбруку. А так как баронет жил весьма экономно, увеличивая свое состояние год за годом с помощью удачных капиталовложений и приобретения выгодных земель, то наследство было огромным.