Сжав кулаки, Мария резко обернулась, и ее волосы упали на одно плечо.
– Я не давала вам разрешения называть меня по имени, ваша светлость. И не собиралась. Вы мне совсем не нравитесь, это уж точно. Все эти несколько недель я старалась не обращать внимания на слухи и сплетни по поводу вашего дурного характера, но теперь с сожалением вынуждена признать, что все это правда. Вы, без сомнения, заслужили печальную судьбу, которая вас ожидает.
– О да, – добавила она звенящим и готовым сорваться голосом. – Забыла сказать вам: герцогиня привезла с собой врача по фамилии Эдкам, который твердо убежден, что единственным выходом из положения является сумасшедший дом. Я, конечно, пыталась переубедить их. Но теперь я не сомневаюсь, что после того, как они увидят вас и свидетельства вашего агрессивного поведения, то поторопятся исполнить свои намерения. В любом случае, к ночи вы уже покинете нас, и, я надеюсь, вы сгниете в этом презренном месте, как помойная крыса, потому что именно этого вы и заслуживаете.
Она выскочила из комнаты прямо в толпу слуг, которые, вытянув шеи и вытаращив глаза, слушали ее оскорбительные слова. Они так взглянули на нее, как будто перед ними появилась сама смерть.
Гертруда протиснулась между двумя застывшими с открытыми ртами слугами, и, прежде чем заговорить, целых полминуты смотрела на Марию округлившимися глазами.
– И что нам теперь с ним делать, милая?
– Я… мне это безразлично.
В толпе слуг раздались вздохи и приглушенный шепот.
– Боже, – воскликнула Гертруда, ломая руки. – Кажется, его светлость скоро нас покинет.
– Вне всякого сомнения.
– Какой стыд. С тех пор как вы приехали, ему стало заметно лучше. Сегодня утром леред завтраком он сказал, что все это только благодаря вам.
Мария нахмурилась.
– Лгать грешно, Гертруда…
– Такими вещами не шутят, милочка. Он сказал: «Мисс Эштон, подобно весеннему воздуху и солнечному свету, ворвалась во тьму моего сознания».
Мария нахмурилась сильнее. Плечи ее поникли.
– Он улыбался, говоря это, – добавила Гертруда и фыркнула.
Из-за угла показалась служанка. Она бежала по коридору, подхватив юбку. Ее нижнее белье ослепительно сверкало, а огромный живот подпрыгивал.
– Ее светлость поднимается наверх, – объявила она взволнованным шепотом.
Все посмотрели на Марию. Гертруда подвинулась ближе.
– Если его все равно увезут, то, наверное, неважно, как выглядит его комната или он сам.
– Если бы у нас было время…
– Вы должны задержать ее, милая.
– Кто возьмет на себя смелость остановить герцогиню Салтердон?
– Думаю, кроме вас, некому.
– Он опять будет сопротивляться.