— Нужен тебе Радамес? — спросил Галустян, кивнув в сторону обиженного полковника.
— Да, Мелик, — отважно заступился за товарища новый командир. — Радамес честный боец. Он предан делу. В отряде такие нужны. А промахи бывают у каждого.
— Пусть служит! — вынес приговор Акоп. — Рядовым. До решения штаба.
В дверь постучали.
— Да, — отозвался Галустян.
В комнату, осторожно ступая, или, как говорят в армии, «на цырлах», вошел молодой армянин, тот, которого тряс за грудки Андрей у дома Наташи.
— Мелик, — доложил он, — Бароян явился.
Уже по виду вестника шеф понял: что-то неладно.
— Сделано? — спросил он, и сомнение прозвучало в вопросе.
— Нет, Мелик. Они его прихватили.
— Ва! — взорвался Галустян. — Еще одна новость! Зачем он пришел?! Лучше бы они его убили.
— Я бы сам себя убил, — сказал уныло появившийся на пороге Бароян. — И сделаю это, когда передам тебе, Мелик, все, что сказали эти подонки.
— Что же?
— Этот Бураков заявил, что всех нас уничтожит... Говорит, он нас приговорил...
— Он что, псих?! — загораясь такой же яростью, как и шеф, заорал капитан Погосян. — Кому грозит, а? Да я его прямо сегодня раздавлю, как мокрицу.
Галустян усмехнулся:
— Нет, дорогой, он не псих. Ты, Погос, привык иметь дело с русскими на базарах. Там они другие. А этот настоящий Иван.
— Он Андрей.
— Верно, но настоящий Иван. И если он сообщил нам свой приговор, будь уверен, нас он не боится. Во всяком случае, уверен, что сегодня ты его не раздавишь.
— Он просто нас пугает, — сказал Бароян. — Не боялся бы убить, убил бы меня сразу.
— Оставь, — оборвал его Акоп. — Если он сделал вызов, значит, надеется подловить нас на чем-то. Поэтому если его брать, то надо прямо сейчас. Уж чего-чего, а быстрого ответа он не ожидает.
— Я поеду в город, — выставился Радамес. — Сам...
— Ты что, предлагаешь начать в городе бой? — спросил шеф иронически. — Не торопись. Где сейчас Хачатур?
— Мелик, — испуганно произнес Бароян, — Хачатур сгорел...
— Как?! — Восклик отразил все: непонимание, ярость, испуг.
— У него в руке взорвалась граната.
— Готферран! — выругался Галустян. Костяшки домино, так умело расставленные им, начали вдруг падать, опрокидывая одна другую.
— Сегодня надо со всем кончить! С Бураковым, с этим дурным милиционером! И сразу работать с Мудраком. Без задержек. Пока не поздно!