– Мне надоело зависеть от отца. Пока он платил за школу, мне приходилось отчитываться перед ним, какие предметы я изучаю, где живу. Я отказался жить под его контролем. Теперь твоя очередь рассказывать.
– Пока мне не исполнилось четырнадцать, моя семья проводила лето здесь. – Мэгги смотрела на свои сцепленные пальцы. – А я – в лагере.
– Почему они ехали сюда, а тебя отправляли в лагерь?
– Лагерь для похудания. Для толстых детей.
Он слышал о подобных местах, но всегда полагал, что у таких детей избыточный вес угрожает здоровью.
– Я видел на стенах твои фотографии, ты не показалась мне такой уж толстой.
– Я была пухлой. Не громадной там или уродливой. На самом деле, по сравнению с большинством ребят, которые там были, я даже казалась худой, и они не принимали меня за свою. Но в нашей семье все женщины по природе худенькие. Быть толстой считалось неприлично.
– А травмировать твою психику прилично?
– Моя мама думала, что мой избыточный вес свидетельствует о ее недостаточных родительских усилиях. Она действительно страдала из-за того, что я далека от идеала. И жаловалась друзьям: «Наша Молли такая одаренная! Играет на фортепьяно, прекрасно рисует. А Мэгги бы только поесть».
Пита охватило негодование.
– Как жестоко говорить такие вещи маленькому ребенку!
– Да, моя самооценка была сильно занижена. – Она говорила достаточно спокойно, но все равно горечь прорывалась наружу. Он сжал ее руку. – Должно быть, потому я и позволила Джо Мэрфи делать со мной все, что ему заблагорассудится, на заднем сиденье ёго машины, когда мне было всего лишь четырнадцать.
– А ему сколько?
– Семнадцать. Но с моим размером груди я казалась старше своих лет. И большинство ребят забывали о моей полноте, когда смотрели на грудь. К несчастью, они забывали о том, что у меня, кроме груди, есть еще и душа.
Пит должен был признать, что не заметить такую грудь сложно. Особенно тинейджеру, у которого играют гормоны.
– Джо говорил мне, что я красавица и что нравлюсь ему. Вообрази мое удивление, когда на следующий день я увидела его обнимающим Кристину Д'Анжело. Которая своей фигурой напоминала зубочистку.
– Парни могут быть туповаты, – пробормотал Пит, чувствуя' потребность оправдаться за мужскую часть общества.
– А вскоре ко мне подошел друг Джо, его звали Дэйв, и сказал, что Джо – полный дурак, раз бросил меня. И стал заверять меня, что я очень милая и красивая и каждый парень будет счастлив со мной встречаться. Конечно, я клюнула на его слова.
Пит моргнул, боясь, что продолжение рассказа ему не понравится. Он обнял Мэгги и переплел свои пальцы с ее. Она не убрала руки.