Марина сначала рассмеялась, потом задумалась и сказала:
— Это страшно.
— Да, страшно. И я благодарю судьбу, что ничего такого не случилось.
— А если бы сейчас?
— Сейчас, наверно, и я сказал бы, что поздно. Прошло много времени. В моей памяти стало стираться то, что я особенно сильно в ней любил. Время… Время… Оно ведь всемогуще. Создаёт и уничтожает природу. Даже гранит превращается в песок и пыль. Что для него мои чувства!
— А давайте допустим другой вариант, — возбуждённо проговорила Марина. — Допустим, что Вера разошлась с мужем, а вы были бы не женаты. Тогда как?
— Когда я её ещё сильно любил, я не посмотрел бы ни на что.
Марина, закусив губу, о чём-то усиленно думала.
— А вы бы остались верной ей до конца? — спросила она.
— Если бы не разлюбил, то, конечно.
Василий Иванович ребячески подпрыгнул и достал ветвь берёзы, схватив в горсть несколько зеленовато-жёлтых листьев.
— Я, Мариночка, слишком много говорю о себе. Хотелось бы послушать вас, — сказал он, выбрасывая ногтем по одному листку из горсти.
По лицу Марины скользнула усмешка.
— Я не умею рассказывать так, как вы. И сейчас мне не до этого.
Василий Иванович изумлённо посмотрел на неё.
— Хорошо, что вы рассказали все это, — прибавила она. — Мне кое в чём надо разобраться.
Василий Иванович, разгадав смысл её слов, резко повернул голову в её сторону.
— Так, так, понимаю, — промолвил он.
— Почему вы мне не встретились год тому назад? — спросила она.
— А какая разница?
— Тогда я бы подумала: стоит ли выходить замуж за Вадима, а возможно вышла бы за другого, если бы, конечно, он смог подняться выше гнусных жизненных обстоятельств. А он это смог бы. Сейчас я уверена. Но что делать! Как говорится, поезд ушёл.
— Боже мой! — взмолился Василий Иванович. Он осторожно взял её под руку, — оказывается мы друзья по несчастью.
— Не надо, Василий Иванович, — сказала Марина сухо, отстраняя от себя его руку.
Шли молча. Марина была задумчива. Она сделалась сразу какая-то маленькая и тихая. Это немножко портило её.
Когда подходили к даче, Промтов заметил, что «Жигули» исчезли, и теперь можно было войти внутрь.
— Не забыть бы главное, — сказал он, — я оставил здесь книгу. Книга чужая. Её с меня требуют.
— А мне можно посмотреть вашу дачу?
— Разумеется. Прошу, — Василий Иванович открыл перед ней калитку и пропустил впереди себя.
Они вошли в ограду и поднялись на крыльцо. Василий Иванович достал из кармана ключ. Отомкнул замок, и они вошли внутрь. Марина окинула взглядом обстановку. В передней комнате стоял стол, накрытый белой скатертью, на котором разлапился и поник во все стороны высохший букет в кувшине и лежала толстая потрёпанная книга. К столу были приставлены четыре стула. У стены стоял скромный шкаф с зеркалом. В другой комнате — застланная кровать. На стенах висело несколько репродукций с картин в багетовых рамках.