— Она к тебе пришла.
Олег посмотрел на него, отвернулся, уставился на манометр.
— Иди наверх, — продолжал кочегар. — Звал её сюда — стесняется.
— Какая женщина? Ты что с ума сошёл, — сказал Олег спокойно. — Никуда я не пойду.
— Не валяй дурака. Ждёт ведь, — кочегар, кивнул головой в сторону двора: — Баба средних лет. Для нас с тобой старовата, но я, честное слово, всю получку отдал бы, чтобы подержаться за одно место. Ух, бабенция! — воскликнул кочегар, смачно потрясая кулаком. — Бывают же такие.
Олег ничего не понимал. Поднялся по лестнице наверх. Вышел во двор и увидел соседку, которая жила в Зорино через два дома от Осинцевых.
— А! — улыбнулся Олег. — Антонина Леонтьевна. Какими судьбами?
— Да твой дед, когда узнал, что я еду в Иркутск, дал адрес и попросил зайти, — ответила Антонина Леонтьевна извиняющимся тоном. Не только она сама, и голос у неё был очень приятный, с мягким журчащим тембром. Но всё-таки Олег заметил в ней перемены в худшую сторону: слегка осунулась, похудела, побледнела. И пушок над верхней губой из-за бледности лица стал слишком заметён.
— Что это из Зорино да в Иркутск — такую даль?
— Ой, и не спрашивай, — махнула рукой Антонина Леонтьевна и сморщилась, как будто наступили ей на больную мозоль.
Олег пригласил её в контору ЖЭКа, и там, уединившись в красном уголке, они долго беседовали. Антонина Леонтьевна рассказала все сельские новости. Потом Олег сбегал в общежитие, которое было рядом, быстро переоделся и проводил её на вокзал. Подоспели как раз к проходящему поезду. Олег посадил Антонину Леонтьевну в вагон и вернулся на работу.
— Кто эта женщина? — спросил молодой кочегар, которому дюже понравилась Антонина Леонтьевна.
— Знакомая, — ответил Олег. — Из деревни.
— Чего приехала?
— Ездила на свидание с мужем. Сидит где-то здесь под Иркутском.
— Сколько дали?
— Десять лет с конфискацией.
— Торгаш?
— Председателем сельпо был.
— Да. Крепко тряхонули нашу торговлю. Всю сверху донизу. Вот бы подсыпаться-то, пока муж сидит!
— Ладно тебе болтать-то.
После встречи и беседы с соседкой Олег загрустил, затосковал по дому.
Пока Олег загорал на Черноморских пляжах, пока бродил по петербургским музеям и охотился за Мариной, в полку, где он служил, и в высоких иркутских инстанциях произошли важные события, касающиеся его лично.
Полк попал в число первых шести полков, которые были выведены из Афганистана по решению Советского правительства. Солдаты вернулись в казармы, офицеры — к семьям и обычной работе.
Полковник Горбатовский поздно вечером, после занятий, зашёл в штаб. Он включил свет в своём кабинете, сел за стол, надел очки и стал просматривать свежую почту, которую из-за занятости не успел просмотреть утром. Между газет и пакетов он нашёл письмо. Оно было на его имя. Полковник повертел его в руках, недоумевая, откуда оно, разорвал конверт и прочёл.