Он перевёл взгляд на Марину. Лицо Марины было совершенно чистое, и только одна крошечная родинка величиной с булавочную головку украшала её левую щеку.
«Девушка, что надо, — подумал он, отворачиваясь и устремив взгляд в одну точку. — Вот бы закадрить. Но замуж за меня вряд ли пошла бы. Кто я для неё? Шпана. Неуч. А в перспективе что? Армейская служба. Потом может быть институт. На кой чёрт ей солдат или студент. Вот двоюродный брат Михаил — другое дело. Защищает на днях дипломный проект. Можно сказать, без пяти минут инженер. Наверно, много бы дал, чтобы оказаться вместо меня сейчас. И какого чёрта не приехал на выходной? Ведь обещался же. Поплыл бы на рыбалку. Невеста, можно сказать, Богом послана. Эх, Миша, Миша! А вот интересно, если бы я был не я, а Мишка — заканчивал институт — что было бы? Ничего бы, наверно, не было. Отбросим, конечно, в сторону всякие вчерашние её любезности, а так, положа руку на сердце, ну чем я могу ей понравиться? Кое-кто говорит, что если бы мне кожу темнее и волосы покурчавей — в точности арап. Заливают, конечно. Африканцы в большинстве, сколько их видел в кино, длинные как жерди, а у меня рост чуть выше среднего. Глаза у них чёрные, а у меня голубые. Вот только нос приплюснутый и широкий, как у негра, зубы белые и рот до ушей, когда смеюсь».
Так рассуждая про себя, он смотрел на голую сухую ветку, которая нелепо торчала на самой верхушке куста среди сплошной массы зелёных листьев и бурых гроздьев ягод, кое-где уже начинающих чернеть.
— Год нынче урожайный. Черёмухи много, — сказал Олег.
Марина нагибала к себе чашечки цветков и смотрела в них, наблюдая, как возились в пыльце какие-то очень маленькие насекомые. Она сорвала стебель кровохлёбки с бордовой шишечкой на конце и, убедившись что на ней нет насекомых стала мять её в пальцах.
— Скажи откровенно, тебе страшно было вчера? — спросила она.
— А разве это было заметно?
— Нет.
— Тогда зачем спрашиваешь?
— Ну как же. Ты ведь тоже молодой. Наверно мне ровесник. Умирать в такие годы никому неохота. И вообще, хочу знать, какой самый трудный момент пришлось тебе пережить. Только откровенно, или уж совсем ничего не говори.
— Был такой момент, — ответил Олег.
— Какой? Скажи, и я о себе скажу.
— Постарайся скорее забыть все это.
— Рада бы, — сказала Марина и слегка коснулась рукой его груди. Олег вздрогнул, и грудь его поднялась и опустилась.
— Такие вздохи укорачивают жизнь, — пошутила она.
— Пора вставать, однако, — сказал он.