– Черт возьми!
– Милорд?
Эвелин удивленно повернулась, и Пэн сию же секунду бросился к воде.
– Супруг… что вы?..
– Э-э… я тоже, оказывается, испачкался в яйцах, – быстро соврал он.
На самом деле по вине его непокорных мыслей кое-что имело наглость в самый неподходящий момент возбудиться, испытывая тяжелейшую форму любопытства. В перерыве между грезами Пэн обнаружил, что ничего не может с этим поделать.
Признаться Эвелин он никак не мог, поэтому ему пришлось под выдуманным предлогом зайти в воду по пояс, дабы скрыть свое отчаянное состояние. Холодная вода почти сразу укротила неуместное возбуждение. Однако Пэн тут же вспомнил, что изначально отправлялся на реку, чтобы справить нужду, но как снять штаны без посторонней помощи, черт возьми? Просить жену он не станет.
– Все, помылись достаточно. Идем, – приказал Пэн, выбираясь на берег.
Отвернувшись, он нетерпеливо ждал, пока Эвелин переоденется из мокрого коричневого платья в черное, которое он заметил на берегу, когда они пришли.
Как только Эвелин привела себя в порядок, Пэн поторопил ее обратно в лагерь. Оставив ее в палатке, он отправился на поиски отца, чтобы тот помог ему очистить организм. Боже, какой позор, думал он, но радовался, что процесс быстро завершился. Он уже молился на тот день, когда можно будет наконец снять эти чертовы повязки! Мама сказала, что окончательно руки заживут не раньше, чем через две недели. Ужас! Этот период станет самым унизительным в его жизни.
Размышляя над сим прискорбным фактом, Пэн вернулся с отцом обратно в лагерь и увидел, что одна из палаток стоит, покосившись, и двое мужчин уходят зачем-то в лес. Окликнув их, Пэн подошел ближе, чтобы узнать, что происходит.
– Один колышек был слишком крепко вкопан. Когда Хобу удалось выдернуть его, он выскочил из его руки и перелетел через плечо. Мы не видели, куда он делся, и сейчас идем искать.
Пэн был крайне раздосадован незапланированной задержкой.
– Возвращайтесь и разбирайте палатку. Я сам поищу колышек.
Один из мужчин с сомнением посмотрел на руки Пэна, что обозлило его еще сильнее.
– Я позову, когда найду, – процедил он сквозь зубы. – Один из вас придет и возьмет его. Идите уже, наконец. Когда закончите, поможете мне с поисками.
Пожав плечами, мужчины пошли обратно к палатке, а Пэн направился в лес. Он понятия не имел, как далеко и в каком направлении мог улететь проклятый колышек, который он даже поднять не сможет, если найдет. Ладно, у него по крайней мере были глаза, и хоть они работали нормально.
Едва начав прочесывать местность, Пэн наткнулся на мертвую лису. С жалостью осмотрев бедную зверюшку, он обнаружил лежавший рядом с ней кусок крольчатины и наклонился, чтобы разглядеть все повнимательнее. Это была едва надкусанная кроличья ножка и совершенно очевидно, что жареная. Поскольку Пэн сильно сомневался в кулинарных способностях лисы, оставалось только предположить, что почившая, найдя остатки чьей-то еды, откусила пару раз и скончалась. Или, возможно, кто-то специально оставлял в этом лесу отравленную пищу, чтобы морить ни в чем не повинных животных.