Но самый большой успех выпал на долю Леонида Владимировича. Безразмерная тельняшка свисала до колен, на голову, выставив одно ухо, он напялил вязаный синий шлем с козырьком и помпоном, испитую морду с красным носом украшал сине-черный бланш под глазом (красился сам!). Он тащил авоську с пустыми водочными бутылками и белым батоном, от которого время от времени отщипывал кусочек и вдумчиво его жевал. Пребывание ханыги в библиотечной колонне объяснял плакат в виде бутылки с надписью: «Читаю запоем».
Эта помесь Балбеса с Петровичем была близка народу, как никакой другой персонаж. «Петрович, наливай!» – кричали из толпы. Бабы выскакивали на мостовую, висли на нем гроздьями, чтобы запечатлеться со своим идеалом, его снимали киношники и телевизионщики, на следующий день фотография героя появилась во всех одесских газетах…
Народ все прибывал. Люди шли семьями, с детьми, даже совсем маленькими, молодежь пробивалась поближе к Дюку, все были веселые, возбужденные, а пьяных не было, ну вот не было – и все!
Куранты на Думе сыграли мелодию из «Белой акации», а салют все не начинался. По толпе прошел слух, что его перенесли на половину одиннадцатого. Люди стали волноваться, но никто не уходил. Вцепившись в муженька, Анна Эразмовна крутила головой, рассматривала публику, самые интересные экземпляры удостаивались ее комментариев.
Вдруг она услышала знакомое хихиканье, дружеская лапка опять легла на ее плечо и зазвучали строчки:
Мне с тобою грешить и каяться,
Мне с тобою рожать и стареть,
Ах, Одесса моя, красавица,
Ты и жизнь моя, ты и смерть.
Ветер с моря белье полощет,
А потом он летит из ворот
Освежить твои щеки-площади,
Твои брови-бульвары вразлет.
Еще лучшие песни не спеты,
Кружит пестрой цыганкой Привоз,
Молодые придут поэты
И растрогают нас до слез.
Он не найден, твой главный клад еще,
Я с тобой разделю благодать.
Мне на третьем еврейском кладбище
Рядом с папой судьба лежать.
Ровно в половине одиннадцатого раздался первый залп. Все вокруг закричали, но громче всех вопила компания подростков, стоявших на ступеньках памятника Дюку. Анна Эразмовна присмотрелась и рядом с обожаемым сынком увидела Андрюшу. Он орал изо всех сил так радостно и самозабвенно, как можно только в ранней юности. Прижавшись к нему, стояла самая красивая девушка Одессы Рита Виноградова.
В небе разноцветными струями били фонтаны, расцветали и тут же увядали невиданные цветы, огромные шары разлетались на тысячи осколков, освещая волшебным светом Приморский бульвар, Потемкинскую лестницу, бронзового Дюка и старые платаны. Последняя ракета взлетела выше всех, пробила в небосводе крошечную дырочку, и из нее посыпались мерцающие звезды, гаснувшие над самыми головами. И в одно это мгновение люди были абсолютно счастливы.