Увидев доктора, один из полицейских радостно воскликнул:
— Мосье Поклен, рад, что это вы.
— А кто же еще, кроме меня? — проворчал доктор. — Давненько я не видел вас. А в замке маркиза де Барраса, кажется, вы до сего дня ни разу не бывали. — Он смущенно оглянулся на Соню и поправился:
— То есть я хотел сказать, теперь здесь хозяйкой ее сиятельство, русская княжна Астахова…
— Софи Астахова, — представилась она; лейтенанту на французский манер.
И невольно задержала на нем свой взгляд: боже, да он же просто великан, этот лейтенант! Наверное, она не достает ему даже до плеча. На вид ему не больше тридцати, а на лице уже два шрама, которые, как ни странно, украшают его, придавая вид этакой очаровательной злодейскости и в то же время законной суровости. А его чуть ли не фиолетовые глаза… Но она тут же одернула себя: Патрик! На кушетке лежит тело умершего Патрика!
— Лейтенант полиции Фредерик Блесси! — представился тот, о ком она только что размышляла.
Толстяк-доктор продолжал рассуждать вслух:
— Насколько я успел изучить ваши привычки, Фредерик, прежде на подобные происшествия вы присылали сержанта Бежара.
Лейтенант строго взглянул на доктора — мол, какой я тебе Фредерик…
— Полноте, Фредерик, я могу позволить себе некоторую фамильярность. Ведь я живу в Дежансоне так долго, что успел принять вот этими самыми руками не одну сотню новорожденных, включая и вас.
— Вы правы, доктор, — заговорил лейтенант вполне по-доброму. — Тот, кто дарит нам жизнь, имеет право на некоторое особое обращение. Что касается Бежара, — он бросил взгляд на своего спутника, — то он настоящая ищейка. У меня даже такое впечатление, что в прежней жизни он побывал в собачьей шкуре. У парня острый глаз и еще более острый нюх.
Обычно он возвращается и высказывает свои соображения, стоит ли мне лично заниматься тем или иным делом. Если всюду я начну ходить сам… Впрочем, это вам неинтересно. Но кое-что я знаю и о вас, старина Поклен. Вы ведь, так сказать, провели первичное расследование? Угадал? Я давно говорил, бросьте свои клистиры и отвары, идите в полицию… М-да… Так вы говорите, странная смерть?
Оба склонились над трупом Патрика, в то время как сержант каким-то крадущимся шагом выскользнул из гостиной.
— Судите сами, Блесси, молодой человек свалился в яму, сломал ногу… Нога не посинела, повязка наложена довольно умело… Кстати, кто накладывал повязку?
— Я, — смущенно отозвалась Соня. Впрочем, в тот момент как раз возмущаясь про себя, что на нее никто не обращает внимания. В конце концов, в чьем доме они все находятся!