И вот они уже едут дальше, причем довольно быстро. Видимо, лошадки попались резвые и кучер вошел во вкус быстрой езды.
Антония была этому рада: к ночи они поспеют в Доувер-хаус. Она задремала, но проснулась оттого, что карету стало сильно трясти. Странно, раньше на этой дороге не было столько ухабов. Она выглянула в окно: места незнакомые. Кажется, заблудились. Антония постучала зонтиком по потолку кареты, но кучер, видимо, не слышал, Раздражение ее росло. Он что, оглох? Они же могут заехать Бог знает куда. Она опустила окно и крикнула:
— Блэк! Остановись! Ты поехал не по той дороге! — Впереди она увидела небольшую прогалину и какой-то амбар. Там можно развернуться.
Когда карета остановилась, Антония. спрыгнула на землю, не дожидаясь, пока кучер опустит ступеньки.
— Что ты наделал, Блэк! Одному Богу известно, где мы!
Кучер неспешно слезал с облучка.
— Не слезай, — нетерпеливо сказала Антония. — Разворачивай… — Конец фразы замер у нее на губах, когда кучер слез и она увидела его лицо. — Маркус! Что ты задумал?
Лорд Эллингтон сбросил тяжелое пальто и мятую шапку на землю и безмятежным тоном сказал:
— Я тебя похитил.
Такое нелепое заявление лишило девушку дара речи. А Маркус тем временем отвел лошадей к амбару и стал их распрягать.
— Не поможешь мне? — обратился он к стоявшей неподвижно спутнице.
Антония молча повиновалась, недоумевая, кто из них двоих сошел с ума. Отпустив лошадей пастись на лужайке, Маркус взял ее за руку и повел в амбар. Она не сопротивлялась.
Пол в амбаре был чисто выметен, вдоль стен стояли вилы, пахло сеном. В углу на большой охапке сена был расстелен ковер и разбросаны подушки.
Еще более невероятным казался накрытый белой скатертью стол, на котором под крышками стояло несколько блюд. Маркус подошел к столу и зажег свечи в изящных канделябрах, и сцена приобрела совершенно нереальный характер.
— Вы сошли с ума? Чего вы добиваетесь?
Маркус подошел к ней и, развязав ленты, снял с нее шляпу, а затем и накидку. Он заставил ее сесть на стул и начал откупоривать бутылку вина.
— Вы, наверно, умираете от голода и жажды, — заметил он, разливая вино по бокалам.
Антония отпила глоток и потребовала ответа:
— Что вы намерены со мной сделать?
— Погубить вас, что же еще. — Маркус поднял свой бокал и, отсалютовав, выпил.
— Неужели вы так злопамятны, сэр? За эти месяцы я многое о вас узнала, но не думала, что вы станете мстить за унижение, вину за которое вы несете в той же степени, что и я.
— Поверьте, я не собираюсь вам мстить, хотя меня вовсе не привлекает репутация повесы, к тому же я в клубе заключил насчет вас пари.