Не отрывая взгляда от Антонии, он поднял ее руку и повернул вверх ладонью. Хотя девушка и была рассержена, от нее не ускользнуло удивление, промелькнувшее в его глазах, когда вместо огрубевшей от работы руки он почувствовал под пальцами мягкую и нежную кожу. Воспользовавшись замешательством судьи, Антония выдернула руку и поставила между собой и им тяжелый стул.
— Руки у тебя явно не деревенские. Кто ты, черт побери? И что ты делала в моем лесу? — неожиданно сурово спросил он.
— Я леди, сэр, — ответила она с достоинством. — И не позволю, чтобы со мной так грубо обращались.
— О чем ты говоришь, женщина? Думаешь, я тебе поверю? Посмотри на себя! — Он окинул ее презрительным взглядом с головы до ног: от растрепанных волос до заляпанных грязью башмаков.
— Прошу вас, следите за выражениями, милорд, — холодно сказала Антония, грациозно опускаясь на стул, словно она находилась в светском салоне, а на самом деле пытаясь скрыть, что у нее дрожат колени.
Он отвесил ей преувеличенно галантный поклон.
— Нижайше прошу принять мои извинения, сударыня. Мне сразу следовало понять, что я имею дело с аристократкой.
Антония покраснела и, опустив голову, оглядела себя: из-под рваного подола выглядывали башмаки, на которые налипли комья глины. Старое, выцветшее платье было порвано и заляпано следами фазаньей крови. Из рваного рукава торчал голый локоть. Не покрытые шляпой волосы были спутаны и висели сосульками.
Она перевела взгляд на лорда Эллингтона. На нем все еще был роскошный костюм для верховой езды, выгодно подчеркивавший его широкие плечи и стройные мускулистые ноги. Рассердившись на себя за эту вспышку интереса к своему обидчику, Антония отрезала:
— Неудивительно, что я так выгляжу. Меня грубо протащили через грязь и колючие кусты за то, что я всего лишь шла по лесу.
— Вы нарушили границы частного владения, и к тому же вас поймали на месте преступления с фазанами в руках, — жестко ответил он. — Я слежу за тем, чтобы мои егеря не зря ели свой хлеб, сударыня.
— Я ничего не нарушала, милорд. Я была на земле Рай-Энд-холла.
— Она не является таковой уже пять лет. А что вам известно о Рай-Энд-холле? — вдруг заинтересовался он.
— Это мое поместье, — сказала она. А что, если отец продал поместье без ее ведома? От этой мысли она пришла в ужас.
— Вы, кажется, удивлены, сударыня? — уже более мягко спросил он. — Вас не обманули, когда вы покупали Рай-Энд-холл?
— Я его не покупала, милорд. Поместье перешло ко мне по наследству от моего отца.
— Вашего отца? — Настала его очередь изумляться. — Неужели вы дочь сэра Хэмфри Дейна?