— Знаю. Я чувствовала то же.
Трейс глубоко вздохнул. Признание было для него даже не решающим шагом, а прыжком в ледяную воду.
— Я никогда не думал, что принадлежу к тем, кто женится.
— Я тоже о себе так не думала.
— Ты?
— Я.
Он с недоумением посмотрел на нее:
— Почему?
— Меня всегда окружает — окружало — так много призраков, — прошептала Шайлер. — Оставим их в покое.
Прочистив горло, Трейс провозгласил:
— Мне тоже пора избавиться от нескольких призраков.
С губ Шайлер слетел печальный вздох — казалось, помимо ее воли…
— Я знаю.
Он был серьезен.
— И я работаю над этим.
— Я знаю, что это так.
Трейс остановился и посмотрел ей в лицо. Он набрал побольше воздуха в легкие:
— Я люблю тебя, Шайлер. Я так долго никому этого не говорил, что боялся не суметь произнести эти слова вслух.
Ее глаза наполнились слезами.
— Я просто не знаю, что сказать.
— Скажи, что любишь меня.
Ее сердце пропустило удар.
— Я люблю тебя, Трейс Баллинджер.
Внимательный взгляд темно-синих глаз встретился с ее взглядом.
— А я люблю тебя, Шайлер Грант.
— Так много еще всего надо сделать, — заволновалась Шайлер спустя некоторое, довольно продолжительное, время.
Уже почти рассвело — всю ночь напролет они занимались любовью.
— Что тебе надо сделать?
— Ну, во-первых, очень многим надо заняться в доме и в саду.
— Дом и сад, — повторил Трейс, словно пытаясь запомнить. — Надеюсь, ты не уволила архитектора и бригаду строителей?
— У меня не было на это времени.
— Хорошо. Они нам понадобятся.
— Для чего?
— Для начала мне нужен офис здесь, в доме. По-моему, нам следует подумать и о постройке отдельного помещения для Адама Коффина и Муза.
— Какая чудесная идея, мистер Баллинджер.
— Что ты думаешь насчет того, чтобы основать на деньги Коры фонд поддержки учеников?
Шайлер с воодушевлением ухватилась за эту идею:
— Чтобы вернуть в школу тех детей, которые ее бросили.
— Верно.
Счастье Шайлер было почти материально — вытяни руку, и можно потрогать.
— Мне кажется, розовое обрамление будет самым подходящим для свадьбы.
Трейс молчал, и прошло некоторое время, прежде чем он смог говорить:
— Похоже, я сделал правильный выбор.
— Почему ты так говоришь?
— Ты женщина моей мечты, воплощение всех моих желаний, — произнес он, осыпая поцелуями ее обнаженное плечо и снова пристраиваясь меж ее бедер. — Я хочу…
— Говорят, надо быть осторожным в своих желаниях — они ведь могут сбыться, — прошептала Шайлер, когда он склонился над ней.
Он освобожденно рассмеялся:
— В таком случае я самый счастливый человек во всем этом чертовом мире.
— А как же мы?
— Я уже сказал, нас больше нет.