Трейс поинтересовался:
— Насчет кого?
— Джонни и Шайлер. Он все еще холост. Она вернулась из Франции. Богатые обычно женятся на себе подобных. А им ничто не мешает это сделать.
Трейс и бровью не повел.
— Они брат и сестра.
Адам Коффин покачал головой из стороны в сторону.
— Очень дальние. Троюродные или четвероюродные, по словам Коры. — Мужчина вздохнул и смахнул что-то со щеки. — Мне будет очень не хватать Коры. Она была моим единственным другом с тех пор, как умерли мои родители. Кроме Муза, естественно.
— Муза?
— Моей собаки.
У меня тоже есть собака.
Адам тут же полюбопытствовал:
— Какой породы?
Трейс поставил стакан и расстегнул пиджак. В салоне Людовика XIII, на его взгляд, стало немного жарко и душно — а может, все дело в этом чертовом костюме.
— Бадди наполовину охотничий пес. Насчет другой половины я не совсем уверен.
— Бадди был бездомным?
— Да.
— Муз тоже. Некоторым образом. — Сосед Коры пустился в воспоминания: — Я поехал в торговый центр за продуктами. На обратном пути я случайно заметил коричневый бумажный пакет, валявшийся на обочине. Я до сих пор не знаю, что заставило меня тогда остановить машину, открыть пакет и заглянуть внутрь. Там был Муз. Тогда он был еще щенком. Щенком, которого кто-то выбросил, как ненужный хлам. — В голосе Адама слышалось недоумение. — Я взял его с собой. Всю первую ночь я провел рядом с ним. Боялся, что он не выживет, но он выжил. Это было пять лет назад — с тех пор мы не расстаемся.
Трейс был почти серьезен, когда предложил:
— Муз с Бадди должны как-нибудь встретиться. Каждое утро мы вместе совершаем пробежку.
На лице Адама Коффина появилось странное выражение.
— А Муз и сейчас здесь.
Губы Трейса сложились в улыбку.
— Где здесь?
Адам пошевелил рукой, той самой, что он бережно держал в кармане пиджака. Мгновением позже оттуда высунулась крошечная, почти безволосая тощая собачья мордочка.
Трейс вспомнил старую присказку о сходстве собак со своими хозяевами. Откашлявшись пару раз, он отважился высказать свое предположение:
— Муз…
— Чихуахуа.
Шайлер перевернулась с боку на бок, открыла глаза и посмотрела на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке.
Было три часа ночи.
Шли первые часы после полуночи, а у нее сна ни в одном глазу.
Она подумала, что если б сейчас была в Париже, то как раз бы уже пошла на работу, в свой кабинет в музее. Остановилась бы в маленьком кафе на углу рядом с Лувром, где подавали горячий кофе и сдобные рогалики, которые просто-таки таяли во рту.
Но она была не в Париже. Она находилась в Нью-Йорке, точнее, в его пригороде, и сейчас была середина ночи.