Дробышеву запомнилось плавное покачивание носилок, шарканье ног. Его внесли в огромную, залитую солнечным светом операционную. Пока снимали разорванную одежду, Федор смотрел на прыгавших по стене и потолку солнечных зайчиков, на сосредоточенные лица обступивших его людей. Он увидел седоватую, аккуратно подстриженную бородку хирурга Шервашидзе, стоявшего с марлевой повязкой на лице у операционного стола, что-то хотел сказать, но закашлялся, стал захлебываться кровью, хлынувшей изо рта.
– Маску! – отрывисто бросил Шервашидзе в сторону, и Федор почувствовал на лице что-то холодное и колющее. Почти в ту же минуту перед глазами замелькали разноцветные круги, все расширяющиеся и удаляющиеся. Их становилось все больше и больше, они сменялись все быстрее и быстрее. Дробышев почувствовал легкость, невесомость. Закружилась голова, и он полетел в темную пропасть.
Начальник управления Березовский встал из-за стола, неторопливо отодвинул кресло и подошел к висевшей на стене карте. Раздвинув шторку, он обернулся к сидевшим у окна и продолжал:
– Десять лет назад, в феврале тысяча девятьсот двадцать первого года, меньшевики и интервенты были изгнаны из Грузии. Но английская разведка оставила там широко разветвленную сеть своей агентуры. Секретная служба организовала ряд вооруженных банд для борьбы с Советской властью путем антисоветской агитации, уничтожения важнейших объектов и убийства наших лучших людей. Конечной целью ставилось всеобщее вооруженное восстание и отделение Грузии от Советского Союза.
Оперативный уполномоченный Строгов достал портсигар и вопросительно посмотрел на начальника. Тот кивнул головой. Строгов закурил.
– Эти вооруженные антисоветские группировки, – продолжал Березовский, – базировались в предгорьях Главного Кавказского хребта, но действовали преимущественно на территории Черноморья. Вечнозеленые леса побережья давали бандам хорошее укрытие и затрудняли борьбу с ними.
Несомненно, эти небольшие и исключительно мобильные группы, скомплектованные из ожесточенных и отчаянных, а порой и фанатично настроенных врагов, представляли для нас угрозу. Но в процессе становления и укрепления власти на местах они слабели, распылялись или при активной помощи населения захватывались нами. Все же они еще существуют. Одной из наиболее активных и живучих является банда Эмухвари – отпрысков владетельных князей Абхазии. На ее счету десятки убитых партийных работников, сельских активистов, работников органов ГПУ и милиции. Особенность банды – ее исключительная жестокость. Раненых она добивает, свидетелей уничтожает.