- Ма-а-те-рр-у-у-у! - рявкнуло эхо.
- Се-ердце матери ва-ашей, - тотчас вслед за этим раскатился над окрестностью вопль, - е-а-ал!!!
Длинная автоматная очередь впилась в бруствер.
- Ну вот, - невольно пригибаясь, вздохнул Садо. - Опять... - и, подняв голову, закричал плачущим голосом в небо: - Матерщинник! А еще называется капитан!..
- А-А-АЕТСЯ!!! - страшно разнеслось по сторонам.
- БОГАГОСПОДАДУШУМА-А-А-АТЬ!!! - взревела противоположная сторона. И та-та-та... Ти-у...
Усман, побледнев, дернул щекой и сунул мне в руки побывавшую под копытами лихого коня "эсвэдэшку".
- Убей, - сказал он прерывающимся голосом, - поскорей...
С торчащей под мышкой, как гигантский градусник, винтовкой я встал в рост. Всмотрелся в торчащий метрах в двухстах от окопа остов обгоревшего УАЗа. Черный пластилиновый человечек лежал на руле... Наведя СВД на Садо, сидевшего на корточках, я дернул пальцем гашетку.
Однако я был еще слаб, а ствол винтовки тяжел... В последний момент он перевесил, кивнув вниз, и пуля досталась земле.
- Ничего, ничего, - засуетился Салман. - "Черный берет" ранен, пока добирались сюда, он немного устал... Погодите, чуток отдохнет, и вот увидите, как ничего не будет стоить ему застрелить из винтовки с оптическим прицелом!
Я выронил оружие, упал на колени, в таком положении ожидая дальнейшего развития событий. Голова приятно кружилась...
- Добро пожаловать, - сквозь золотой туман послышался хрустальный голос Садо, - уважаемый "черный берет", в блиндаж...
Я почувствовал, как меня дружественно подтолкнули, и тронулся с места, и пополз. И был поворот, потом еще один, наконец впереди показалась четырехугольная дыра, бывшая, собственно, входом в то хлипкое, наспех сложенное из тоненьких бревен, что здесь именовалось "блиндаж". Я заполз в дыру, приник к расстеленной на земле бурке, меня не стало...
- Отрезал! Отрезал! - послышался крик.
Вздрогнув, я очнулся от сна. Мне казалось, что я только что закрыл глаза, что спал я не более секунды... Землянку наполнял сизый туман от маленького костра, разложенного на полу посередине. Над костром висел закопченный чайник. Три пиалы с чаем стояли на низком столике у горизонтального узенького окна. Я жадно схватил и осушил до дна сначала одну пиалу, затем вторую...
Снаружи опять долетело:
- Отрезал!..
Выбравшись из землянки, я крепко зажмурился. Так ярко сверкало солнце, отражаясь от посеребренных инеем камней.
- А-а, уважаемый "черный берет", - раздался голос. - Проснулись? Однако, может быть, вы не поверите, но проспали вы - двое суток!