Билли нахмурился и смотрел уже не так уверенно. Он понимал, что босс говорит разумные веши. Даже теперь на горизонте были видны огоньки пяти кораблей, и ни один из них, похоже, ничуть не боялся Прожоры. Тут он вспомнил, с чего начался разговор.
— Вы вроде бы о чем-то хотели спросить меня, сэр?
— Да. Почему ты не сказал мне о странном звуке, который слышали твои друзья при ударе о лодки?
— Вы бы все равно не поверили.
— Это почему?
— Потому, что слышали они дыхание. Штуковина дышала прямо под лодкой, и запах при этом был просто жуть. Вонища, как от протухшей на берегу рыбы.
— И все это слышали?
Билли неохотно покачал головой.
— Только четверо. — Он на секунду умолк, нахмурился и добавил: — А мои друзья. Пока и Лал... они еще и видели «это».
— И на что оно было похоже, твое «это»?
Билли снова покачал головой.
— Просто на... темноту. Большую тьму. Куда темнее ночи. Точно все звезды разом погасли.
"Да, — подумал Хукер, — люди всегда были склонны романтизировать необъяснимое и непонятное, пусть даже громкое и зловонное дыхание и тьма — вещи ничуть не романтичные. Однако шесть лодок затонуло, бесследно пропали два человека, и он сам, собственными глазами, видел отметины от гигантских зубов на днище «Сокана».
Черт, но должен же существовать ответ на все эти вопросы!
— Давай заходи, Билли, — сказал он. — Посмотрим наши карты.
Два часа спустя Хукер в мельчайших деталях изучил лежавшие к северу от них острова Пеолле и Ара, внимательно выслушал все, что говорил ему Билли. Там не было ни одной пещеры, ни единого углубления, ни скалы или холмика, о которых бы не знал Билли. Пришлось скатать карты и сунуть их обратно в пластиковый футляр.
— А что мы ищем, мистер Хукер, сэр?
— Ты знаешь, что такое саботаж, Билли?
— Знаю.
— Если в капитан хоть одной из этих лодок что-то знал... пусть даже толком и не понимал, что это такое... Что если их за это могли просто уничтожить, а?
— Мы уже думали об этом, сэр, — заявил Билли. — К этим островам никогда не приставали пиратские корабли. И никаких кладов или зарытых сокровищ там нет. Даже сейчас каждое лето туда приезжают студенты из Майами с разными своими хитрыми инструментами. Ищут металл. И находят пивные банки, всякий никчемный хлам. И ничего больше, никаких сокровищ.
— Знаешь, приятель, ты, оказывается, у меня куда сообразительней, чем я ожидал.
— И все равно, ночью в море выходить не буду.
— Ну а днем?
— Тут уж ничего не попишешь, должен, сэр. Помирать с голоду — это не для меня. — Потрескавшиеся от солнца и ветра губы дрогнули в улыбке. — Так что никакого саботажа, сэр.