– Алания, – ответил Лаканодракон.
Понятно: магистр официорий желал, чтобы он, Аргирос, занялся этим. Он бы предпочел, чтобы Лаканодракон назвал какое-нибудь другое княжество. Алания действительно имела значение для Рима и Персии, потому что там лежали самые важные перевалы с Кавказа в степи. Если бы князь Алании разозлился, он мог бы призвать кочевников и пропустить их к одной или другой империи.
– Значит, князь Гоарий задумал перейти к поклонению солнцу? – спросил магистр.
– Бог знает, что думает Гоар, но я сомневаюсь, что вообще кто-нибудь знает это, включая самого Гоара. – Лаканодракон выказал свое восточное происхождение, отбросив в имени князя греческий суффикс. Затем он продолжил: – По правде говоря, до меня доходит очень мало сведений из Алании, меньше, чем мне нужно. Я решил послать тебя выяснить, что там творится.
– В Аланию? Я никогда не был на Кавказе, – пробормотал Аргирос.
Он снова взглянул на образ святого Муамета. Жизнь магистра, похоже, снова переменится.
Эта мысль перекликалась с другой, только едва наметившейся.
– Я полагаю отправиться туда в роли торговца.
– Разумеется, как пожелаешь, Василий.
Георгий Лаканодракон больше ценил результаты, чем методы их достижения, и поэтому с ним было легко работать.
Аргирос рассуждал вслух:
– Мне нужно обзавестись каким-то новым и интересным товаром, чтобы отметиться при дворе Гоария.
Магистр потер виски; трудно упорядочить мысли, когда так стучит в голове. Вдруг он щелкнул пальцами.
– Есть! Что может быть лучше этого умопомрачительного напитка, который заставил меня шарахаться от собственной тени?
– Он и правда так опасен? – Лаканодракон сразу же отмахнулся от своего вопроса. – Не обращай внимания. Думаю, твоя идея хороша, Василий. Ничто так не обрадует Гоария, как новый способ напиться, если только ты не научишься закупоривать в бутылки женские прелести.
– Если б я это умел, то стал бы чересчур богат, чтобы работать здесь.
Пусть у Аргироса болела голова, но он быстро сосредоточился на задаче.
– Чудо-вино поможет развязать языки; люди напиваются раньше, чем успевают опомниться, – по крайней мере, так случилось со мной. Чем больше все будут болтать, петь и пить, тем больше я узнаю.
– Конечно. Я сердцем чувствовал, что ты подходящий человек для этой работы, Василий. Теперь я понимаю почему. – Лаканодракон бросил взгляд на икону святого Муамета. – Когда появляется что-то новое, ты всегда знаешь, как этим следует воспользоваться.
– Спасибо, господин.
Аргирос знал, что магистр официорий сейчас вспомнил об адском порошке и печатных формах. Вряд ли Лаканодракон знал о роли Василия в открытии того, как с помощью прививки коровьей оспы можно предотвратить заболевание черной оспой. За это Аргирос не ожидал признания; потеря семьи – слишком высокая цена славы.