Ответ работника, должно быть, означал нечто вроде:
– Я его позову.
Он встал и поспешил вон. Вернулся он вместе с человеком на несколько лет старше Аргироса – то есть где-то за тридцать. Магистр ожидал увидеть седобородого старика, но, судя по всему, этот здоровяк и был Хесфмоис.
Так оно и оказалось. Теус ему поклонился, ухватившись рукой за одно колено, – египетское приветствие, которое Аргирос уже десяток раз видел на улицах Ракотиса. Когда Хесфмоис ответил Теусу тем же, тот заговорил по-коптски и пару минут что-то объяснял, указывая на Аргироса.
Геус закончил, и круглое, чисто выбритое лицо Хесфмоиса вдруг стало на удивление строгим. Как Теус и прочие плотники, Хесфмоис носил только сандалии и льняную юбку длиной чуть выше колен, но держался с достоинством. Он обратился к Аргиросу на хорошем греческом языке:
– Кто вы, чужеземец, чтобы ставить под вопрос давно установленное право нашей гильдии уйти с работы, которую мы считаем тягостной и невыносимой?
– Я Василий Аргирос, магистр на службе его императорского величества василевса Никифора III, из Константинополя.
В мастерской Хесфмоиса вдруг установилась тишина: все, кто расслышал, бросили работу и уставились на Аргироса. Тем временем он продолжал:
– Могу добавить, что в Константинополе гильдии не имеют права на анахорезис, давно ли оно установлено или нет. Надеясь восстановить украшение вашего города и способствовать процветанию торговли, император не одобряет ваш отказ сотрудничать в этом деле. Он послал меня сюда – это было небольшим преувеличением, но оно могло быть не лишним в беседе с плотниками, – чтобы я сделал все возможное для возобновления работ.
Плотники заговорили по-коптски, а вскоре принялись кричать друг на друга. Аргиросу хотелось бы знать, о чем они спорили. Что бы они ни обсуждали, страсти накалялись с каждой секундой. Наконец Хесфмоис, шумевший меньше остальных, почти царским жестом вскинул руку. Постепенно установилась тишина.
Мастер цеха плотников обратился к Аргиросу:
– Здесь не Константинополь, господин, и вам следует помнить об этом. Как и императору. Можете ему это передать, если имеете доступ к его уху.
Голос Хесфмоиса звучал холодно; очевидно, он привык к общению с чиновниками, хваставшими высокими связями. Уши самого Аргироса загорелись. Тем временем Хесфмоис продолжал:
– Может быть, вам стоит попробовать взять на испуг другую гильдию. Плотники же прочно стоят на своем.
Теус и те из работников, кто знал греческий, загудели в знак согласия.
– Вы меня неправильно поняли… – возразил Аргирос.
– А вы неправильно понимаете нас, – перебил Хесфмоис. – А теперь уходите, или вам же будет хуже. Вон!