— Господи, неужели я должен оговаривать такие мелочи, к тому же вовсе непредвиденные? Нужно уметь принимать решения самостоятельно!
— Мне показалось, что ничего страшного не будет в том, если мы возьмем с собой покататься священника.
— Он же всем известный карманник!
— Почему же ты раньше не говорил мне об этой его особенности?
— Да потому что эта особенность бросается в глаза!
— Тебе — бросается, а мне — нет.
— Неужели ты думаешь, что настоящий священник мог бы поселиться в «Белых Монахах»?
— Но я думала, что он попал сюда, будучи не в силах расплатиться со своими кредиторами?
— Жаль, что тебя не арестовали, ты бы не была впредь столь наивна!
Щеки Даморны залил густой румянец, в глазах появились слезы, пальцы сжались.
«Черт побери, — подумал Квентин, — а ведь она очень красива. Гнев делает ее просто неотразимой!»
— Прости, милая, я погорячился. Я слишком спешу вводить тебя в опасные игры нашего мира.
— Тем более, что я не хочу играть в эти игры! Квент захотел поцеловать девушку, но потом усомнился: а будут ли ее губы на вкус подобны сладкой вишне? — и передумал.
— Расскажи все сначала, — попросил он, — и мы решим, насколько повредило нам это происшествие.
Даморна повторила свою историю, начав на сей раз со сцены знакомства с миссис Уикершем. Она не упомянула о ней в первый раз от волнения.
— Что? — встрепенулся Квент. — С миссис Уикершем?
Девушка кивнула.
— Ну что мне с тобой делать! Эта женщина — страшная сводня, и клиенты у нее — люди исключительно богатые и, как правило, титулованные. Не вступай с ней в беседу, если повстречаешь еще раз! Она может испортить все.
— Что?
— Мой гениальный план!
Даморна не стала расспрашивать о том, что это был за гениальный план, а просто и гладко закончила свое повествование о краже в букинистической лавке.
— Теперь я вижу, — вздохнул Квентин, — что ничего страшного во всем случившемся нет. И Мэрчел, и Эвертон убедились в твоей невиновности. Если же лорд и впрямь так сильно заинтересовался тобой, то это будет нам только на руку. Впрочем, не надо обольщаться — ни мне, ни тебе!
— Почему?
— Потому что он волен выбирать из самых красивых и богатых женщин Лондона. Он — друг короля Чарльза. У него — место в Палате Лордов. Он не женат, а посему — желанный гость на всевозможных раутах, балах и т. д. Насколько мне известно, ему досталось в наследство огромное состояние. Было бы довольно самонадеянно полагать, что такой человек заинтересуется какой-то там леди Милфилд.
— И тем не менее он настаивал на встрече. Я обещала ему сообщить свой новый адрес.
— Да, ты права. Как бы там ни было, а сменить место жительства тебе уже давно пора.