— Раз доктор просит… — вмешался Джулиан, осветив лицо лучезарной улыбкой.
— Пожалуйста, — ответила ему Серена улыбкой не менее, как ей казалось, лучезарной и очаровательной. — Мое имя Виктория! Джулиан столько раз звал меня этим именем во время моего забытья, что я его затвердила. Теперь я Виктория Рэйнор.
Доктор был в восторге.
— Дальше! Вспоминайте дальше… У вас есть семья?
— Я сирота. Мой дом — театр, моя семья — труппа бродячих актеров, о которых я ничего не знаю и знать не хочу. Не правда ли, мой милый? — обратилась Серена к Джулиану.
Тот опустил глаза, как бы углубившись в разглядывание их сплетенных в пожатии рук.
— Актриса?! — доктор не мог скрыть своего изумления.
— Что вас так удивило, мистер Амес? — резко спросил Джулиан.
— Я ничему не удивляюсь. Я только хочу узнать, что еще помнит молодая леди, — поспешил ответить доктор.
— Больше я ничего не помню. Удовлетворитесь пока этим малым, — сказала Серена.
Джулиан предостерегающим жестом попросил врача больше не утомлять его супругу. Он обнял дрожащие плечи Серены.
— Память обязательно вернется к тебе, дорогая, — ободрил он свою молодую жену.
— Ваш супруг абсолютно прав, — доктор Амес расплылся в профессиональной жизнерадостной улыбке. — Через несколько дней, а может быть, даже часов, вы все вспомните. Только не напрягайте мозг, не ворошите прошлое, не думайте о будущем. Живите только настоящим, наслаждайтесь пребыванием в этом прекрасном доме, который принадлежит вашему мужу. Вдыхайте целебный воздух, займитесь немного садом — он замечателен, совершайте прогулки. И все будет в скором времени хорошо.
Все случилось именно так, как предсказал доктор.
Первое озарение пришло к ней уже на следующее утро, когда ей впервые позволили встать с постели. Джулиан провел ее по дому, построенному в стиле знаменитого архитектора Палладио. Мраморные полы, ионические колонны и лепные украшения в просторном холле были великолепны. Она замедлила шаг, ее взгляд скользнул по колоннам.
— Они напоминают мне о вашем игорном заведении, — глаза Серены изумленно расширились от пришедшей в голову мысли. — Вы ведь содержите игорный дом и этим зарабатываете на жизнь?
Джулиан, пораженный, застыл на месте.
— Ты начала, наконец, вспоминать! — воскликнул он, обрадованный и встревоженный одновременно. Ведь к ней могли вернуться не самые лучшие воспоминания о его поступках.
Серена в эти мгновения была слишком увлечена самим процессом возвращения памяти, чтобы заметить странную реакцию Джулиана. Ее глаза засияли. Она метала, словно стрелы, быстрые взгляды по сторонам, выхватывая из полумрака какие-то отдельные детали и сопоставляя их со смутными видениями, возникающими в мозгу. Так она обратила внимание на рисунки, развешенные по стенам.