– Да хранят меня псы… – прервав гневные речи на полуслове, прошептал Хашим.
Джейран уставилась на шейха, не понимая, почему бы вдруг Хашим мог растеряться и испугаться при виде этого человека.
Это был весьма тощий и на вид слабосильный шейх, в немолодых уже годах, с брюзгливым лицом и курчавой рыжей бороденкой, причем Джейран безошибочно определила ее неприятный цвет как природный, ибо хенна такого неблагородного оттенка не производит.
Роскошный халат из разрисованной материи с золотыми прошивками, перепоясанный дорогим поясом, не прибавлял ему осанистости, ибо много потребовалось бы халатов и фарджий, чтобы сделать выпуклой и обширной эту тощую впалую грудь.
– Разве ты узнал этого человека, о дядюшка? – спросила Джейран, когда шейх и горбун скрылись в дверях цирюльничьего дома.
– Вот уж кого не ожидал я встретить в здешних краях, так это аш-Шамардаля, – проворчал озадаченный Хашим. – Что это за дела завелись у него с франками?
– Аш-Шамардаль? – Джейран попыталась вспомнить, где же она слышала это имя, но, как всякая отвлеченная материя, имена, не связанные с определенными людьми, плохо укладывались у нее в голове.
– Он тоже обращался к тебе? – оживился старик. – Я знал, что он свернет когда-нибудь с путей Аллаха и обратится к тому, кого мы почитаем. Но если он и совершил это, то не из чистых побуждений, о нет, вовсе не из чистых побуждений, о звезда. И если он будет взывать к тебе – не слушай его и не исполняй его просьб! Обещай мне это, о доченька!
Джейран усмехнулась – хитрый старик догадался, как приласкаться к ней, не знавшей ни отца, ни матери.
– Разумеется, я не стану слушать его просьб, – подозревая, что вражда Хашима к аш-Шамардалю коренится в деле столь же серьезном и необходимом, как подсчет букв в Коране, ответила она и, видя в глазах старика ожидание более твердого обещания, добавила: – Клянусь собаками!
Хашим негромко рассмеялся и поцеловал себе левую ладонь.
– Свет еще не видывал такого завистника, как этот аш-Шамардаль, – весело сообщил он. – Сидя перед скатертью с десятком блюд, он завидует собаке, которая бежит мимо с обглоданной костью. Он и к магам-то приблудился только из-за своей проклятой зависти! Но он терпелив, как кошка, которая караулит возле норки мышь.
– Погоди, о дядюшка, – Джейран устремилась вслед за аш-Шамардалем, так что Хашим еле поспевал за ней. – Погоди, ради собак! Мне нужен именно этот человек!
Она вспомнила, что имя рыжебородого завистника упоминал гуль-оборотень Хайсагур, и оно было каким-то образом связано с ее гороскопом.
– А зачем тебе может быть нужен гнусный завистник, о звезда? – осведомился, пыхтя, Хашим. – Разве мало нас в последнее время постигло бедствий, что ты ищешь еще одно? И подумай – за ним послали после того, как цирюльник получил письмо от той франкской старухи! Тебе непременно нужно подставить свою шею и шеи наших мальчиков под зубы этого вонючего шакала?