– Что вам здесь нужно? – не выдержала Чарити, пристально разглядывая его отражение в зеркале.
К ее удивлению, вопрос застал Жерара врасплох. Чарити не поверила своим глазам, заметив, как порозовели его скулы. Несколько секунд он растерянно молчал, потом, видимо, перехватив в зеркале ее любопытный взгляд, взял себя в руки и резко откашлялся.
– Как ваши ребра? – Голос его почему-то звучал хрипло и прерывисто.
– Болят, – честно призналась Чарити.
– А рука?
– Еще хуже.
– Тогда, выходит, я правильно сделал, заглянув к вам. – Жерар улыбнулся и, вытянув руку, продемонстрировал пузырек с какими-то таблетками. – Это обезболивающее. Мне дали его в больнице, а я и забыл совсем…
В полной тишине Жерар пересек комнату, поставил пузырек на прикроватный столик и нерешительно застыл.
– Разве вам не велели держать руку на перевязи, чтобы она не отекала? – спросил он, исподлобья взглянув на Чарити.
– Кажется… я забыла перевязь в ванной, – выдавила девушка и поспешно бросилась из спальни. В эту минуту она охотно обежала бы вокруг Лондона, лишь бы как-то разрядить возникшее между ними напряжение.
Жерар проводил ее хрупкую фигурку задумчивым взглядом. Когда Чарити вернулась, он молча подошел к ней и принялся аккуратно прилаживать перевязь.
– Смотри-ка, гипс совсем сухой! – удивился он, бережно устраивая больную руку Чарити в петле. – Как вам удалось не намочить повязку?
– Ну я же умная девочка! – похвасталась Чарити.
– Порой этого не скажешь! – хмыкнул Жерар. – Насколько я успел убедиться, иногда вы до неприличия наивны и беспомощны.
– Вы меня совершенно не знаете! – взвилась Чарити, резко вырывая руку, – и тут же взвыла во весь голос.
– Сильно болит? – Жерар поморщился, с состраданием глядя на нее.
Чарити хотела что-то сказать, но только жалобно всхлипнула и вдруг громко, по-детски расплакалась. Жерар испуганно бросился в ванную, вернулся со стаканом воды, усадил вздрагивающую от рыданий девушку в кресло, почти насильно впихнул ей в рот две таблетки из пузырька и заставил запить водой. Зубы Чарити стучали о край стакана, слезы ручьями текли по бледным щекам. Жерар молча встал, подхватил ее на руки и понес к кровати.
– Я… гадкая! – глотая слезы, прошептала Чарити. – Простите меня, я… я веду себя, как ребенок! Просто… очень больно…
– Ты глупенькая, – шепнул Жерар, бережно укладывая ее на огромное двуспальное ложе. – Молчи. Тебе больно… Ты устала. Выплачься всласть, а я посижу около тебя… Сейчас ты уснешь, а утром почувствуешь себя гораздо лучше. Закрывай глазки.
Чарити улыбнулась и с благодарностью посмотрела на Жерара. Неожиданно осмелев, она решилась задать ему вопрос, который целый день не давал ей покою.