Но кто же тогда?
Ей вспомнились последние слова, которыми обменялись Вернон и тощий негр там, в хижине: «Скажите это вслух, Вернон. Скажите, чего вы хотите». И Вернон ответил, помолчав: «Она должна умереть».
Это был его приказ. Значит, Вернон и есть главарь? Что-то не очень похоже.
Рев, скорость, тряска — совсем не как в нормальном воздушном лайнере. Но вот тряска кончилась, рев стал менее яростным, и Валери увидела, что земля удаляется от нее.
— Вяжи узлы! — заорал Кэрби.
— Ой! Да, извините. — Она снова склонилась вперед и взялась за бечевку. Потом взглянула на Кэрби. Сидя в профиль к ней, он протянул руку к микрофону и стал крутить диски на приборном щитке. Валери придвинулась к нему и спросила:
— Вы знаете человека по имени Вернон?
— Вернон? Какой еще Вернон? — Кэрби нахмурился.
— Это неважно, — ответила Валери и снова занялась узлами. Кэрби нервно и озадаченно взглянул на нее, потом зажал микрофон в сложенной чашечкой ладони и забубнил в него.
* * *
— Он должен быть здесь, — сказал Вернон, медленно ведя фургон и вглядываясь в правую обочину.
Джунгли были зеленые, густые и мокрые. Сидевшие сзади журналисты начали собирать свои пожитки.
— Да, вот, — Вернон затормозил и медленно съехал на проселок, поросший травой и корневищами.
Мотор взревел, фургон с трудом пополз вверх по склону, ветки и лианы начали скрестись о борта. Вернон вцепился в руль, потому что колеса натыкались на валуны и сталкивали машину с колеи то в кювет, то в заросли. Даже при скорости три мили в час фургон так трясся, что пассажирам приходилось держаться.
Нет. Дорога слишком узкая и крутая. Вернон остановил фургон и заглушил двигатель.
— Дальше пойдем пешком, — сказал он в наступившей тишине.
— Погоди-ка, приятель, — крикнул Скотта. — Нам сказали, что туда можно проехать.
— Здесь не проедешь.
— На «лендровере» можно, — заявил американский фотограф Том.
— Мы все не поместились бы в «лендровере».
— Неужели нет деревень, в которые легче попасть, чем в эту? — спросил Скотта.
— Ладно, ладно, — сказала Морган Ласситер и, открыв дверцу фургона, выбралась наружу.
Это решило дело. Присмиревшие мужчины последовали за женщиной, на ходу отводя ветки и вешая на плечи парусиновые сумки с аппаратурой.
— Сюда, — сказал Вернон. Ноги у него дрожали, колени были ватные, но он не подавал виду. Скоро все кончится. — Сюда.
«Зачем я это делаю? — думал Кэрби. — Самая глупая из всех совершенных мною глупостей. Глупее даже, чем покупка земли у Инносента.
Во-первых, номер не пройдет. Во-вторых, эта Валери Грин — первопричина всех моих недавних неурядиц, женщина, которую я терпеть не могу. Не пойму, почему я до сих пор не вытолкал ее из самолета!