Пусть прошлое умрет, уговаривал он себя, готовясь рассказать Леоне о смерти мужа. И черт с ним, с Роджером Куртни! Оба владели ею, но теперь она свободна, и в будущем Дюк видел ее рядом с собой. Она не из тех женщин, которые дают обет безбрачия. Он чувствовал, как Леоне хочется ласки и тепла...
Перестань волноваться, Дюк Дарк. У тебя были до нее женщины, гораздо более своенравные и дикие, чем она, и ты справлялся с ними. Да, все было, но для Дюка теперь существовала одна Леона. С ней все было по-другому. Он ценил не только ее внешнюю красоту, он гордился ею и знал, что жизнь рядом с Леоной будет полной и счастливой до конца его дней. Так должно быть. Он должен с ней объясниться.
После нескольких дней колебаний Дюк наконец решился. Был вечер, уже стемнело. Оба наслаждались редким моментом отдыха и покоя. Сидели на кухне, Дюк с кружкой сидра, Леона вязала, клубок шерсти медленно разматывался на коленях. В очаге булькал в кастрюле суп. Обстановка была спокойной и уютной. Профиль Леоны золотился в отблеске пламени очага. Тишину нарушали только потрескивание дров и тиканье старинных часов. Сол занимался в сарае резьбой по дереву, и Дюк решил, что настало подходящее время для выяснения отношений с Леоной.
Он задумчиво взглянул на нее, встал и подошел к окну. Помедлил немного, потом подошел к Леоне вплотную.
– Леона, – начал он, глядя на золотистые волосы.
Она подняла голову, удивленная его серьезным тоном.
– Да?
– Я должен тебе сказать кое-что. О Сарне.
– Сарн? Он приехал? Или... с ним что-нибудь случилось?
– Да, случилось. – Он пристально наблюдал за выражением ее лица и решил говорить напрямую, избегая ненужных вступлений. – Он мертв.
Она не вскрикнула и не побледнела, но Дюк заметил, что ее пальцы с силой сжали край стола перед тем, как она поднялась и, сдвинув брови, переспросила:
– Мертв? Сарн? Но... как...
Дюк с силой усадил ее на стул и коротко, стараясь не волноваться, рассказал, что случилось. Леона слушала молча. До нее медленно доходил смысл его слов. Дюк хотел взять ее за руку, но Леона не позволила.
– Не надо. Пожалуйста. Не сейчас.
– Я знаю, что ты потрясена, – мягко проговорил он, – но...
– Почему ты не сказал мне раньше? – перебила она. – Я должна была узнать об этом сразу.
– Я рад, что ты не узнала. Мне нужно было время, чтобы решить, говорить ли тебе об этом вообще. Я мог никому не сказать, сохранив в тайне его гибель. И возможно, – в голосе Дюка зазвучала ирония, – это было бы лучше для всех.
– Но Сарн был моим мужем.
– Неужели? О, Леона, не надо притворяться. Что между вами осталось? Да и было ли когда-нибудь вообще? Я могу заметить, что он был моим братом, но Сарн не был бы Сарном, если бы любил кого-нибудь, кроме себя. Никого больше не существовало для него, вот разве только мать, да и ее он любил тогда, когда ему что-то от нее было надо.