Удовольствие от разговора с Арабеллой на короткое время освободило Роджера от депрессии, мучившей его на протяжении нескольких лет. Днем мрачные мысли и подавленность, а по ночам повторявшиеся кошмары: черная густая вода и раскрытый рот поднимающейся на поверхность головы – и все это освещено мертвенным светом луны.
Никто не знал об ужасе, охватывавшем Роджера, когда он, пытаясь проснуться, весь в поту, хотел освободиться от цепких пальцев скелета, покрытых слизью. Он долго лежал потом в темноте, пережидая, когда перестанет бешено колотиться сердце, потом вставал, наливал виски и ругал себя за глупость.
– Черт бы всех побрал! Этот человек был сам виноват. У меня просто поднялось давление, вот и все. Все равно его было невозможно спасти.
Днем страшные кошмары отступали, и Роджер мог заняться делами. И в довершение всего его беспокоил Руперт. Его успехи в школе становились все хуже. Роджеру сообщили, что Руперт получает низкие баллы даже по математике, несмотря на способности к ней. К тому же подросток оказался хвастуном и задирой и нарушал дисциплину, нанося урон доброму имени школы. Роджера настоятельно просили поговорить с сыном, а если Руперт и после этого не прекратит изводить учителей, школьный воспитатель будет вынужден применить к нему свои меры воздействия.
Роджер, кипя от гнева, поговорил с Рупертом, с трудом сдержав сильное желание поколотить его. Руперт с холодным безразличным выражением прищурил глаза.
– Очень хорошо. Я буду примерным маленьким мальчиком. Но он все равно старая задница.
Это выражение и презрительно искривленный рот, произнесший бранные слова, сбили Роджера с толку. И он не очень удивился, когда в следующем семестре Руперта выгнали из школы за плохое поведение. Роджер не старался выяснить, в чем именно провинился сын. Во всяком случае, не надо было больше тратить деньги без всякой пользы. И эту-то трату Роджер осиливал с трудом.
Руперту исполнилось в этом году пятнадцать, и он был достаточно взрослым для того, чтобы, зарабатывая, вносить свою долю хотя бы на собственное содержание. Об университете не могло быть и речи.
После долгих размышлений, посоветовавшись со старыми друзьями на фирме в Пензансе, Роджер решил устроить сына младшим клерком в ту же контору, где когда-то начинал и сам. У Руперта неплохо варит голова, а Роджер присмотрит, чтобы сын ее правильно использовал.
1905
Компания «Веал Фэнси» процветала: была установлена новая дробилка для руды; Дюк, глава компании, принял на службу в качестве компаньона, казначея и менеджера Ричарда Льюиса из Уэльса, который, как и Дюк, обладал даром предугадывать будущее. Несмотря на низкие из-за кризиса цены на олово и на медь, он вложил значительный капитал в приобретение нового парового двигателя и электронасоса. Шахта на противоположной стороне горы от долины ниже Фернгейта и Оулесвика оказалась богатой как медью, так и оловом, и разработки продолжались в этом направлении, а это означало, что поместье Роджера Куртни окончательно оказывалось вне интересов индустриализации, шахта с новым поселком отступила далеко за гору.