— Но как сценаристы узнают, о чем писать, — спрашивает Гриффин, — если не рассказать им, что происходит?
— А для чего им эта информация? Если рассказать, что у меня рак, здоровые люди потеряют интерес к нашему шоу. Думаю, хватит и того, что жить мне осталось недолго. Ради Бога, даже мне этого достаточно. А вы считаете, что это мало для сериала.
— Хорошая мысль, — замечает Джонни. — Неизвестность пугает гораздо сильнее.
— Именно так, — соглашается Виктория.
— Мне очень нравится! — По лицу Джонни блуждает дебильная улыбка. — Скажу честно, я в восторге.
— Ну и чего вы ждете? — огрызается Виктория. — У нас не так много времени!
— Я сейчас же отправляюсь на телевидение, — говорит Джонни. — Позвоню, как только будут новости. — Он поспешно удаляется в сопровождении Гриффина.
Виктория переключает внимание на нас с Рейчел.
— Сообщайте мне обо всех, кто будет просить об интервью, — приказывает она, глядя на меня.
— Обязательно.
— Не знаю, как быть с Барбарой Уолтере. Она, конечно, позвонит, но, по-моему, это глупое шоу «Вью», которое она сейчас ведет, подрывает ее статус серьезной журналистки.
— А мне оно нравится, — говорит Рейчел. — Особенно часть под названием «Горячие темы».
— А мне эта новая веселая блондинка не внушает доверия, — замечаю я.
— Хорошо, в любом случае я приму решение, когда придет время. А теперь пойдемте. — Виктория направляется к лестнице.
Через спальню она проходит в огромную гардеробную, по площади равную гаражу на три машины.
Вижу свое отражение в одной из зеркальных стен и понимаю, что маскарад мне больше не нужен. Я снова могу выглядеть привлекательно! Эта девушка еще способна возбуждать! Снимаю очки, вытаскиваю зубы и сую их в карман. Жаль, что здесь такое ужасное освещение. Обнаруживаю новую морщинку на лбу. Ботокс [25], я уже иду! Быстро отворачиваюсь от зеркала.
Виктория медленно проводит рукой по костюмам Лорна. Открывает ящик, вынимает футболку, подносит ее к лицу и вдыхает запах.
— Что она делает? — шепотом спрашивает Рейчел.
Пожимаю плечами.
Виктория достает пару трусов-«боксеров», внимательно их разглядывает и бросает на пол. Потом открывает все ящики и вываливает из них белье, спортивную одежду, носки, футболки и майки. Она мечется по комнате, распахивая дверцы шкафов. Оттуда летят дизайнерские костюмы и куртки. Она швыряет через плечо галстуки, сдергивает с вешалок рубашки и брюки, словно сошедшая с ума героиня Фей Данауэй в фильме «Дорогая мамочка», на лице которой написано: «Больше никаких проволочных вешалок». Мы с Рейчел пригибаемся, когда Виктория начинает швырять обувь. Кроссовки «Найк», «Нью баланс», мокасины от Бруно Магли, туфли «Прада» и «Гуччи» пролетают над нашими головами и с глухим стуком ударяются о противоположную стену. Закончив, Виктория отступает назад, чтобы оценить проделанную работу. Мы втроем стоим по колено в вещах Лорна. Виктория прижимает руку к груди и глубоко вздыхает.