– Вы можете идти, Стивен, – сказала она ожидавшему ее распоряжений слуге.
И только когда он ушел, она внимательно посмотрела на своего бывшего возлюбленного. Глядя на него, трудно было предположить, что этот лощеный, одетый с иголочки джентльмен не раз находился на грани банкротства.
Сегодня на нем были коричневые панталоны, белая рубашка, накрахмаленный шейный платок, коричневый жилет и темно-зеленый сюртук. Джанет не сомневалась, что всю эту одежду сшил знаменитый портной Уэстон. Сапоги Тодди, как всегда, были начищены до зеркального блеска. Он достигал этого эффекта тем, что использовал для чистки обуви смесь ваксы и французского шампанского двадцатилетней выдержки. На правой руке Тодди поблескивал перстень-печатка с сапфиром, который, как знала Джанет, он выиграл в карты.
У Маркема были модно подстриженные каштановые волосы и приятные аристократические черты лица. Его нельзя было назвать красавцем, но он обладал неким магнетизмом, который притягивал к нему людей – как мужчин, так и женщин. Когда-то он заманил в свои сети и ее, Джанет.
– Что вы здесь делаете? – спросила Джанет.
Тодди бросил на нее изумленный взгляд, делая вид, что его поразили ее холодность и отчужденность.
– Прекрасное приветствие, нечего сказать, – промолвил он. – Я проделал огромный путь, чтобы увидеть вас, Джанет, любовь моя, а вы даже не улыбнулись мне. По-видимому, жизнь в этой глуши пагубно влияет на расположение вашего духа.
– Во-первых, я нахожусь в прекрасном расположении духа, а во-вторых, я – не ваша любовь, – раздраженным тоном заявила Джанет. – Прошу вас запомнить это, мистер Маркем.
– Ну зачем же так официально? Раньше вы относились ко мне с большей теплотой.
– Это потому, что мы находились тогда в Италии. А там, как известно, жаркий климат.
Тодди усмехнулся:
– Вы прекрасно поняли, что именно я хотел сказать. По всей видимости, вы все еще сердитесь на меня. Ну что ж, я действительно виноват перед вами. Но я приехал для того, чтобы загладить свою вину.
– Неужели? С вашей графиней что-то случилось? В это время года вы оба должны были находиться в южных странах.
– Мыс Карлоттой решили расстаться, – сказал Тодди. – Вы же знаете, что ее братья невзлюбили меня. Они убедили меня в том, что я должен порвать отношения с их сестрой.
– Они угрожали вам? – спросила Джанет. Тодди был не из тех, кто ступал без боя. – У Карлотты много родственников?
Он засмеялся:
– Восемь братьев и еще пара дядей. Я бы мог справиться с бросившими мне вызов наглецами, но у итальянцев есть один ужасный обычай – они объявляют обидчикам вендетту. Мне показалось, что не стоит ввязываться в это дело.