– Так, – углубился в амбарные книги капитан Шмельков. – Самая старая – от тысяча девятьсот шестьдесят второго года. А другие куда же девались? – посмотрел он на Ниночку.
– Не знаю, – пожала плечами та. – Может, Екатерина Филипповна за ненадобностью уничтожила. А может, пропали. Да и кому это нужно?
Капитан не ответил. Он уже углубился в чтение.
– Ну, книги нас в данном случае не касаются, – чуть погодя пробормотал он и перелистнул еще несколько страниц. – О-о! А тут меблирашка пошла, – несколько оживился Алексей Борисович. – Слушай! – обернулся он к стоящему за его спиной Димке. – Не сопи ты мне так в затылок. Мешаешь сосредоточиться.
– Я не соплю, я смотрю, – заглядывал через плечо капитана в амбарную книгу мальчик.
В описи были тщательно перечислены «стол из личной обстановки князей Борских», стулья и кресло оттуда же, затем «личные стеллажи князя Борского» и еще множество других, если верить бывшей библиотекарше, «личных княжеских предметов».
– Это что ж получается? – на мгновение отвлекся от амбарной книги Алексей Борисович. – Выходит, я сейчас на личном княжеском кресле сижу? А ведь сюда, говорят, вроде даже царь приезжал охотиться. Может, и он отдыхал в этом кресле?
– Может, и отдыхал, – кивнула Ниночка. – Но ты, Алеша, не царь. И тебе картину нужно искать.
– То-то и оно, – вздохнул капитан. Он перелистнул еще несколько страниц.
– Слушай, Нина, что-то я у тебя тут пуфика в стиле… – Тут капитан, сделав короткую паузу, по слогам прочел: – Рус-с-ко-е ба-рок-ко… Где у тебя такой пуфик?
– Еще при Екатерине Филипповне испарился, – усмехнулась Ниночка. – В неизвестном направлении. Ты в следующую книгу взгляни, за тысяча девятьсот шестьдесят пятый год. Там уже это русское барокко не фигурирует.
– Значит, ноги приделали к пуфику, – философски изрек капитан.
– А теперь вот «Русалке» ноги приделали, – подхватил Димка.
– Интересно, ей ноги к хвосту, что ли, приделывали? – засмеялась Настя.
– К хвосту не к хвосту, а куда-то приделали, – продолжал Димка. – Ищи ее теперь свищи.
– Да она за пастушка, наверное, замуж вышла, – фыркнула Маша. – Чего ж ей теряться, если у нее теперь ноги есть.
Алексей Борисович, не выдержав, тоже совсем по-мальчишески рассмеялся.
– Ну, вы, ребята, артисты!
– Это не мы артисты, – ответил Петька, – а русалка.
– И кому она только понадобилась? – враз посерьезнел Шмельков.
Перевернув еще страницу, он воскликнул:
– А вот и она, родимая!
– Где? – склонились над амбарной книгой ребята.
– Да вот, – вел указательным пальцем по строчке Шмельков. – «Живописное полотно неизвестного художника», – принялся читать вслух Димка. – «Коварная русалка»… – Тут он остановился и спросил: