– Кадудаль знал о готовящейся акции против Тургула. Он не из Иностранного отдела, потому что в этом случае вся наша заграничная сеть уже сгорела бы. Значит, он узнал о плане похищения генерала на коллегии комиссариата…
Фамилию Пустельга так и не назвал. Может быть, потому, что товарищ Фриневский всегда хорошо относился к нему.
…Два дня Сергей не решался. Он вспоминал язвительные замечания Ахилло, понимая, что тот в чем-то прав. Кадудаль мог узнать об акции против Тургула от секретарши, машинистки, услышать в буфете… Но совпадение было слишком разительным. В конце концов Пустельга заперся в кабинете и написал рапорт на имя народного комиссара. В трех абзацах были оговорки, сомнения – но в четвертом черным по белому стояла фамилия Фриневского. В среду вечером рапорт был уже в приемной Ежова.
Утром в четверг настроение было нерабочим. Дело о взрыве было передано следственному отделу. А вот что делать дальше, Пустельга не очень представлял.
Положение спас Ахилло, предложивший устроить лейтенанту Карабаеву экзамен по роману Виктора Гюго. В суматохе последних дней Сергей успел забыть о собственном приказе, но охотно ухватился за эту идею. Напротив, Прохору подобная мысль явно не пришлась по душе. Похоже, литературные штудии не увлекали молодого сотрудника.
Сергей усадил всех за стол, поудобнее устроился сам и, наставительно взглянув на Прохора, начал:
– Итак, обменяемся соображениями. Товарищ лейтенант, вы прочитали роман?
В глубине души Пустельга ощущал нечто, похожее на угрызение совести. Сам он даже не заглянул в бессмертное творение Виктора Гюго, да и, честно говоря, не очень верил в подобные психологические эксперименты.
– Ну, прочитал… Так точно… – тяжело вздохнул сибиряк.
– И что скажете?
– Ну… Виктор Гюго – прогрессивный французский писатель прошлого века. Боролся с этой… реакцией, но недооценивал роль классовой борьбы…
– В самую точку, товарищ лейтенант, – ввернул Ахилло. – Ой, недооценивал!
– Михаил! – строго произнес Пустельга. Ахилло смолк.
– Был политическим эмигрантом… Роман «93 год» написал, борясь с монархистами в период так называемой Третьей Республики…
Сергей представил, как усидчивый Прохор конспектирует предисловие к роману. Зрелище выходило мрачным.
– В романе «93 год» речь идет о событиях французской буржуазной революции…
– Великой французской… – вновь не сдержался Ахилло.
– Товарищ старший лейтенант! – голос Карабаева внезапно окреп. – Наш вождь и учитель товарищ Сталин пишет, что французская революция в силу ее буржуазной сущности не может называться великой. Великой является только одна революция – Великая Октябрьская социалистическая…